разговор:
Погибшим шлём свои молитвы.
Хоть мы не видели войны,
Но снова к празднику Победы
Спешат и внуки, и сыны:
Поздравить старенького деда.
Седой герой большой войны
От поздравлений улыбнётся.
Ему – награды и чины.
Нам благодарность остаётся.
2015 г.
Ордена моего отца
Он как будто в гости зашёл,
Будто снова рядом сердца:
Я тихонько кладу на стол
Ордена моего отца.
Бедный батя прошёл всю войну.
Далеко позади та война.
Сколько горя он в ней хватанул!
На столе блестят ордена…
Красный с золотом – их отсвет.
Словно кровь отца на столе.
Защитил солдат целый свет,
Сохраняя мир на земле!
И наград солдат не искал,
А награды пришли к нему.
Жалко – поздно: он сильно хворал.
На здоровье война – никому.
Мне нельзя жить теперь кое-как.
Надо честным быть до конца.
В моей жизни один маяк –
Ордена моего отца!
1995–2015 гг.
Знакомому браконьеру
Ты не будешь ходить на охоту.
На рыбалку лишь будешь ходить,
Хотя всех уверяешь: «До поту
Продолжаю природу любить!»
Помнишь, как ты ходил на «охоту»?
Брал с собою лишь верных людей.
Утомлял их ходьбой по болоту
И с подругой стрелял лебедей.
И она тебя не выдавала.
Все скрывала проступки твои,
А знакомых своих уверяла,
Что страдает во имя любви,
Чтоб ты вновь взял её на охоту,
Чтоб с тобою ей вольно бродить,
Ну, а если случится, «до поту»
Можно вместе природу любить.
Всё же выплыла правда наружу,
Браконьерское счастье твое…
Тот, кто был ей в походах как мужем,
Сдал в полицию тихо ружьё.
И хоть дама сперва уверяла,
Что грехов нет за ним и на треть,
Но потом как-то вдруг нам сказала,
Что любить – это всё же жалеть…
И что если б любил он природу
Не «до поту», а просто жалел,
Они так же ходили в походы,
И рассвет бы в глаза им смотрел.
И покинула друга подруга.
Вышла замуж, спокойно живёт.
Только вот молодого супруга
На охоту уже не зовёт…
Бывший друг не идёт на «охоту».
