Потом пройти экспресс-курс “Ментального сопряжение с ИЛ Инвиктуса”
– А лечится долго?
– Примерно неделю. Можно ускорить, но не рекомендую – рад повреждений носят неприятный характер, – вещал медик, вглядываясь в браскомм с информацией. – И если “поставить на ноги”, как выражаются всякие… легионеры, – как ругательство выдал он, – тебя можно за дюжину часов, то долговременные последствия травмы практически неизбежны. Проявятся не сразу, но лет через десять-двадцать нарушения в когнитивной сфере вне Инвиктуса – при подключении он сможет скомпенсировать ущерб – практически неизбежны. Да и в физической понадобится регулярное терапевтическое лечение.
– Неделю так неделю, вам виднее доктор, – проявил я непонятное нежелание становится умственным и физическим калекой через десяток-другой лет.
В общем, поместили меня в палату, в палате – в медицинский саркофаг. Который в меня воткнулся кучей всяких трубок и всякого такого и усыпил. На пару дней, как я понял, уже очнувшись. Браскомм и пилотский комбез я не снимал, да и не требовали этого. Так что время я узнал, как только открыл глаза. Чувствовал я себя отлично, но находился в саркофаге, с трубками проникающими сквозь комбез в меня. При этом – крышка открыта, а на меня смотрит девица… Ну скорее женщина, лет тридцати на вид, с очень строгим выражением на лице. И в форме медперсонала.
– Больной, – посмотрела она на меня так, как будто я и был бушевавшим на Силицей энергетом, ну или близко к тому. – Излечение не завершено! Но его почтенство хранитель Тубус Кластер повелел прервать медикаментозный сон по осуществлении необходимых воздействий.
Так, это дядька молодец выходит: видно по физиономии врачихи, она бы меня в саркофаге всю неделю продержала во сне. А то и больше – знаю я таких, “излечим всех и никто не уйдёт незалеченным”, хех.
– Вставать – нельзя! Прикасаться к медицинскому оборудованию – нельзя! Алкоголь и дурманящие препараты – нельзя! Нарушать режим сна – нельзя!
– А что можно-то? – успел вклиниться в поток “нальзяшек” врачихи.
– Можно… – сморщилась она, заметно страдая от этого гадкого, в её представлении, слова, – всё, кроме вышеозначенного! И приём посетителей после восьми по Академии… разрешён?! – возмущённо выдала она, всматриваясь в браскомм. – Ну это мы ещё посмотрим! – выпучила она глаза в гневе, покраснев.
И выбежала, явно с кем-то скандалить, на тему того, почему это меня в кандалы скорбных разумом не заточили и не через клизму питают. Страшная женщина, оценил я, проверяя: а что это тут у нас вообще можно то. И оказалось, что кроме пребывания в саркофаге ближайшие четыре дня – можно всё. Даже подключение к сети было через медицинский терминал, не хуже нашего в апартаментах. Ну и больше трёх посетителей зараз нельзя, что учитывая небольшую палату и здоровенный саркофаг – скорее норма. Диагностику и лечение осуществляет он, кстати говоря.
