его.
– Недоразумение произошло, когда тупая сука решила, что может безнаказанно стащить у меня бабки!
– Вы… Вы не имеете права называть меня так!
– Я предупреждал тебя, что будет, если не принесешь бабло.
– Нет у меня ничего! – выкрикиваю. Да что же он такой тупой?!
– Предупреждал? – чувствую горячее мужское дыхание на моей шее позади.
Господи, помоги! Я никогда в тебя не верила, но сейчас мне просто не на кого больше рассчитывать!
– Так что все честно – и теперь ты принадлежишь мне. Моя собственность. И я буду звать тебя, как захочу. А ты будешь откликаться. Радостно, как собачка, бежать ко мне, виляя хвостиком, по первому зову.
– Я. Не. Стану, – выговариваю уверенно, будто у меня есть варианты. Точно я еще не потеряла веру в хорошее.
– Я не разрешал тебе говорить, – все так же стоя позади, спокойно говорит мужчина. Но в этом его голосе столько власти, что я почему-то поджимаю губы. – Моя вещь будет разговаривать, только когда я решу. Когда дам разрешение открыть рот.
Бандит замолкает и обходит меня, вырастая во весь свой рост перед моим взором.
– И поверь, как правило, я тут же заткну его своим членом.
Мужчина вдруг касается моих губ. Живот сводит странным спазмом. Мне хочется завыть.
Шершавый палец очерчивает контур губ. Оставляет пылающий след. Нажимает все сильнее, пока не начинает откровенно мять мои налившиеся кровью губы.
– А теперь, Бельчонок, позабавимся. Так уж и быть, я дам тебе последний шанс вспомнить, куда ты дела мое бабло.
Глава 5
Дана
Кровь бьет в голову. Я примерно представляю, что сейчас будет, но не хочу в это верить.
Забываю дышать, когда мужчина делает шаг ко мне и останавливается вплотную.
Кожа тут же покрывается мурашками, колючими и острыми, что заставляет ее воспалиться, а живот заныть сильнее от страха. Конечно же от страха, отчего же еще?
Бандит зажимает пальцами мои соски, ставшие почему-то такими чувствительными, что я едва не издаю стон, когда он только касается их. А потом вытягивает на себя, покручивает в пальцах, окончательно сбивая дыхание.
Я не знаю, почему не могу издать ни звука. Только смотрю вниз и дышу часто-часто.
– Ммм… смотрю, тебе нравится, сучка? – голос мужчины звучит насмешливо. – Похоже, давно никто не мял эти шикарные сиськи.
Он снова покручивает горошинки и оттягивает их. На этот раз сильнее. И я не выдерживаю, издав позорный стон.
Со мной ведь никогда такого не было. Я себя не на помойке нашла, и не готова была отдаться первому встречному. Такая королева, как я, должна была достаться самому достойному, самому лучшему.
Так почему сейчас я стону и увлажняюсь, пока какой-то бандит, привязавший меня к стулу, нагло сжимает и мнет мою грудь?
– Урод! Отпусти! – точно очнувшись от забытья, выкрикиваю я. Дергаю руками, пока режущая боль
