Я забыл, с чем она связана. Что-то с детьми. Кристиан обычно не просил об одолжениях, а значит, в этот раз мне нужно было прийти на дурацкий благотворительный гала-концерт, который она устраивала каждый год.
– Девчачьи разговоры закончились? Арс теперь готов купить новый тренировочный лифчик? – Арья уже собиралась мне что-то сказать, когда Риггс с важным видом вернулся с вином, протягивая нам бокалы и делая глоток из своего.
– Повзрослей, Риггс. – Арья игриво толкнула его.
– Ни в коем случае, мэм. – Он скорчил ей лицо, похожее на что-то среднее между ужасом и отвращением.
– Мы что, делаем ставки, появилось ли у Арсена сердце в его пустой груди? – Кристиан вернулся с веранды, убирая телефон в карман.
– Почти. – Риггс пил вино, будто это был просто сок. – Твоя жена сказала мне вырасти.
– Скорее мы приземлимся на солнце. – Кристиан поцеловал Арью в лоб.
– Тогда Риггс будет тем идиотом, который согласится поехать туда сделать фотографии, – заметил я. Мы рассмеялись.
Я был рад, что они находились здесь. Моя основная группа поддержки. Люди, которым я полностью доверял. Мы вместе выросли. Справлялись с трудностями. И вместе побеждали.
Краем глаза я заметил Элис Гудински, нашу с Кристианом и Риггсом духовную крестную мать.
– Приехала из Флориды так быстро, как только могла. – Она накинулась на нас, целуя меня в обе щеки. На ней было цветочное яркое платье, и она выглядела, как экзотическая птица на контрасте со всеми остальными, кто приехал на похороны. Она прижала меня к себе, шепча на ухо: – Скатертью дорожка. Этот старый пердун не был достоин тебя как сына. Я надеюсь, ты знаешь это. – Она похлопала меня по спине в материнском жесте, который Миранда никогда не позволяла себе в отношении меня.
– И тебе тоже привет, Элис, – Кристиан выпустил смешок за ней. – Забыла о манерах?
– Выросла из них, когда стала вдовой. Жизнь слишком коротка, чтобы хорошо вести себя. – Она повернулась к нему, тоже обнимая и целуя.
Вот дерьмо.
Пианист начал играть песню Friends In Low Places. По моему заказу. Не только Дуглас теперь был кормом для червей, но еще я знал, как он терпеть не мог кантри-музыку. Таким было мое ироничное прощание.
– Кристиан, Риггс, Элис, очень мило с вашей стороны прийти. – Грейс пробралась к нам сквозь толпу, подходя. На ней было черное платье с открытыми плечами и эффектная подводка для глаз. Она выглядела безупречно даже в горе.
За эти десять дней после смерти отца она вела себя, как призрак ее обычного состояния. Она брала выходные на работе, на которые, я думал, она была физически не способна. Большую часть дней она не поднималась с кровати до полудня. Я знал, что в ее поведении было что-то большее, чем просто горе по Дугласу. И единственная причина, почему я не пытался добыть информацию, это потому, что хотел увидеть, как все будет развиваться естественным путем и о чем она думала.
Грейс
