надо ликвидировали, кого надо освободили и стали ждать вертолеты, которые нам любезно обещали предоставить наши «партнёры». Только вместо вертолётов дождались несколько сотен очень озлобленных «борцов за свободу», с которыми вот уже второй час ведём бой.
А вот и сам Мишель, трясётся как осиновый лист, я буквально чувствую запах его страха.
– Простите, месье, – тут никто не знает ни наших званий, ни имён-фамилий, даже вымышленных, – вертолётов не будет.
«А вот это, похоже, всё, приплыли, б…» – Вслух я, конечно, сказал совсем другое:
– Ясно, значит, будем прорываться, надо только с папой перетереть. Папа, – так мы называли командира группы, полковника Андрианова, – лягушатник говорит, что вертушек не будет.
– П…ы б…ь французские, ясно. Будь с ними и переводи. И скажи им, чтоб не бздели, вытащим мы их жопы отсюда.
Полковник слов на ветер не бросал, мы действительно и сами прорвались, и французов вытащили. И всё бы ничего, но какая-то скотина меня подстрелила, когда мы уже, считай, выскочили. Так, собственно, и закончилась моя служба…
Открываю глаза, темно. Нет ни африканских джунглей, ни орущих французов рядом, ни полуголых чернокожих с автоматами. Ничего.
Зато есть покрывало, мягкое, – видимо, меховое. Дорогая, должно быть, штука. Под этим покрывалом лежу я, и меня нежно обнимает девушка – судя по ощущениям, обнажённая.
Рывком сажусь. Глаза приспособились к темноте, оглядываюсь и тут вспоминаю, где я и что я. Селия, лежащая рядом со мной, сквозь сон пытается рукой вернуть меня на место. Заманчиво, конечно, но мне срочно надо выгулять организм и пообщаться с её папашей. Обсудить с ним вопрос о том, что неправильно травить гостей всякой наркотической гадостью.
Ага, на дворе глубокая ночь, вон как звезды ярко сияют, что ж, отложим разговор на завтра.
Едва я это подумал, как передо мной возник Ахайя собственной персоной, опять с трубкой, только на сей раз, судя по запаху, с обычным табаком.
– Иди за мной, – коротко говорит он мне.
Мы молча выходим из его деревни и идём куда-то. Через минут пять вождь приводит меня к небольшому озерку, возле которого мы и садимся друг напротив друга.
– Кто ты такой? – Интересный вопрос, он вроде бы знает кто. От меня не убудет, и я отвечаю.
– Александр Гамильтон, генерал армии США и человек, спасший твою дочь.
– Я сейчас говорю не с Александром Гамильтоном. Я говорю с тем, кто внутри него. Кто ты такой?
Глава 6
В общем, он меня элементарно вычислил, я обкурился этой гадостью и стал бредить. Тот эпизод с моим ранением в Мозамбике мне часто снился, и я не удивлён, что это произошло в очередной раз. Удивительно то, что говорил я во сне по-французски. Вот уж никогда не подумал бы.
Как назло, Ахайя не только вождь, он ещё и говорящий с духами, что-то вроде шамана. И надо ж такому случиться, что французский он тоже понимает.
По
