моргает и удивленно смотрит на соседа. Ему хватает сообразительности промолчать, однако Бел замечает его взгляд, и выражение его лица тут же становится нейтральным.
– Об этом ты, значит, тоже забыл? И сейчас внезапно вспомнишь, что все-таки хочешь съехать…
– Я… – В этот миг Мэнни понимает, как, наверное, звучит со стороны его рассказ о потере памяти. Он не может придумать ничего лучше, кроме как сказать правду: – Я и правда забыл. Но если бы я хотел съехать, то выдумал бы ложь получше.
Отличный способ впечатлить соседа своими патологическими наклонностями. Но его ответ удивляет Бела, и тот смеется, хотя все еще с горечью. Впрочем, он немного смягчается.
– Да, наверное. И ты почему-то кажешься мне другим, не таким, как тот парень, с которым я месяц назад познакомился в «Скайпе».
Мэнни старается не напрячься и, продолжая идти, опускает взгляд под ноги.
– Да ну?
– Ага. Трудно сказать почему. – Бел пожимает плечами. – Честно говоря, я тебя побаивался. Ты казался вполне вежливым, но каким-то, хм-м, резковатым, что ли. Дома парни с нетрадиционной ориентацией докапывались до меня не меньше, чем натуралы. И почему-то мне казалось, что ты будешь задираться как никто другой. Но ты сказал, что проблем у нас не будет, а у меня выбора особенно-то не было, так что… – Бел вздыхает.
Вот как.
– Проблем у нас точно не будет, – снова говорит Мэнни, стараясь обнадежить соседа. – По крайней мере, из-за этого. Но если ты начнешь класть в холодильник грязные носки, я за себя не отвечаю.
Бел снова смеется, и напряжение улетучивается.
– Ладно, носки класть не буду. Но насчет шапок я ничего не обещаю.
Они оба замолкают, когда мимо входа в парк проносятся машины «Скорой помощи». Бел и Мэнни уже отошли достаточно далеко, но не заметить три «Скорые» с ревущими сиренами довольно трудно, какой бы густой лес их ни окружал. Все-таки они на Манхэттене. Бел морщится, когда «Скорые» уезжают.
– Я слышал, туда бросили силы всех служб со всей… как она там называется… агломерации? Все, чтобы разобрать то месиво на мосту. Боже, жду не дождусь, когда мы узнаем, из какой национальности они сделают козлов отпущения на этот раз.
– Может быть, там какой-нибудь белый парень постарался. Снова.
– «Одинокий волк», у которого проблемы с психикой. Ну конечно. – Бел со смешком вздыхает. – Может быть. Надеюсь, лишь бы только это не стало поводом к очередным преступлениям на почве ненависти, или к новым войнам, или к еще какой дряни. Черт, ну и надежды у меня.
Мэнни кивает. Больше они ничего не могут сказать по этому поводу, так что продолжают идти молча, просто наслаждаясь компанией друг друга. Мэнни замечает, что прогулка его успокаивает, хотя после всего, что произошло за последние
