директивы на разработку окружных планов прикрытия были подписаны наркомом обороны в начале мая 1941 г. Ленинградскому, Западному и Киевскому округам директивы были направлены 5 мая, Одесскому – 6 мая, а Прибалтийскому – 14 мая. Срок действия плана обороны был определен в течение 15 суток». (…) «Представление окружных планов на утверждение в Генеральный штаб было определено к 25 мая. Разработка планов прикрытия в округах сильно затянулась, так как явилась чрезвычайно сложным делом. Во-первых, требовалось выявить сосредоточение войск противостоящего противника; во-вторых, предусмотреть мероприятия с целью недопущения внезапного вторжения вражеский войск на свою территорию. Кроме этого упорной обороной в укрепленных районах предусмотреть надежное прикрытие отмобилизования, сосредоточения и развертывания войск, активными действиями авиации завоевание господства в воздухе, мощными ударами по коммуникациям и группировкам войск противника нарушение их выдвижения, недопущение высадки в тыл воздушных десантов и диверсионных групп». Следовательно, планы прикрытия в округах носили в первую очередь оборонительный характер. Генеральный штаб их получил только с 10 по 20 июня. То есть ни на рассмотрение, ни на утверждение их времени уже не было. Эти планы не проработали их исполнители, но самое страшное в том, что они оставались нереальными. Дело в том, что они не были рассчитаны на внезапное вторжение противника на земле и в воздухе. Все расчеты исходили из того, что даже армиям прикрытия в угрожаемый период будет предоставлено время на отмобилизование. Таким образом, как в оперативно-стратегическом, так и в мобилизационном планировании были допущены значительные просчеты, поскольку все эти планы исходили из устаревших и ошибочных взглядов на начальный период войны, которые не учитывали возможности государства. И как следствие, «к началу войны советскому командованию не удалось создать ни наступательных, ни оборонительных группировок. Войска не были отмобилизованы и оставались в основном в штабах мирного времени, имея большой некомплект в людях и технике».
Но откуда же тогда взялась версия подготовки Советского Союза к нападению на Германию?
Не удивляйтесь, если я скажу, что не немецкие генералы и историки написали о ней первыми. И уж тем более не Резун. Впервые такое утверждение было обосновано в «НОТЕ министерства иностранных дел Германии Советскому правительству от 21 июня 1941 года (МЕМОРАНДУМЕ)». В этом документе говорилось: «Враждебная по отношению к Германии политика Советского правительства в военной области сопровождалась ПОСТОЯННО-УСИЛИВАЮЩЕЙСЯ КОНЦЕНТРАЦИЕЙ ВСЕХ РАСПОЛАГАЕМЫХ РОССИЕЙ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ НА ШИРОКОМ ФРОНТЕ ОТ БАЛТИЙСКОГО ДО ЧЕРНОГО МОРЯ. Уже в то время, когда Германия основное внимание уделяла французской кампании на Западе и когда на Востоке находилось лишь незначительное количество германских войск, русское верховное командование начало систематическую переброску крупных контингентов войск к восточной границе рейха, причем
