/p>
© Наталья Болотина, 2024
© Оля Галкина, 2024
© Гульнара Василевская, 2024
© Светлана Орлова, 2024
© Клавдия Шильденко, дизайн обложки, 2024
ISBN 978-5-0062-2841-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Надежда Азоркина.
СИЛА ДРАКОНА
I
Дети играли в поле за деревней. Оседлав своих драконов, они почти замкнули круг вокруг Инка. Драконы пыхали огнем, царапая траву когтистыми лапами.
– Гони, гони! Загоняй!
– Эгегегей! Вперед, Сребробрюхий! – Закричал темноволосый сероглазый мальчишка на темно-сером драконе с серебристым брюхом. – Ату его!
Его дракон ухватил Инка за шиворот длинной рубашонки и, играючи, подкинул в воздух. Изрядный кусок рубашки остался в пасти дракона, а голый Инк, взмахнув тощими ногами, шлепнулся обратно на землю под оглушительный хохот загонщиков. Уворачиваясь от мощных хвостов, Инк змеей метнулся в траве и вырвался из западни.
– Держи урода конопатого! – Неслось ему вслед, но куда там – бегал он быстрее всех в деревне. Впрочем, только он и бегал. Остальные передвигались чинным шагом или забирались на своих драконов, которые, к слову, бегать тоже не любили, предпочитали летать. Но молодые драконы за его спиной, к счастью, еще не встали на крыло, поэтому Инк что есть мочи припустил к морю.
– Ста-старый Жрец, почему я – урод? – Инк все никак не мог отдышаться, сердце колотилось в горле, потому слова из него выходили рваные.
– Ну, какой же ты урод? – Жрец усмехнулся и плеснул ему в лицо водой из бронзового таза. – Голова, руки-ноги – все на месте. Уши торчат, но это ничего, это потому, что голова у тебя еще маленькая. Вырастет голова, уши уменьшатся.
Инк засмотрелся на свое отражение в тазу. Оно дрожало и рябилось.
– Ай! – Зашипел Инк, со свистом втягивая воздух сквозь сжатые зубы. – Ай!
– Больно? – Жрец невозмутимо продолжал смазывать ожоги и ссадины на теле Инка пахучей желтой мазью. – А чего шепчешь? Кричи.
– Кричать нельзя. – Инк зажмурился и поджал пальцы на ногах. – Драконы услышат. Я – урод. У меня нет дракона.
– Инк, – Жрец погладил Инка по лохматой каштаново-рыжей голове и накрыл его куском чистого холста, – посмотри на меня. – Инк открыл глаза. Жрец склонил к нему лицо, изрезанное глубокими морщинами. – У тебя есть дракон. Только он еще спит, понимаешь? Такое бывает. Надо разбудить его.
– Как?
– Кричи, Инк.
Инк снова зажмурился и замотал головой. Тогда Жрец простер руку вверх и закричал громко и протяжно.
– Ааааоооо…
Стая детей и драконов на поле замедлилась. Молодые драконы занервничали – отходить от детей им не хотелось, но не подчиниться зову Жреца было невозможно. Нехотя они потянулись к морскому храму. Ступив на каменные плиты у входа в храм, молодые драконы увидели Инка, завернутого в белую холстину, и зарычали. Темный с серебристым брюхом даже пыхнул огнем. Но одного взгляда Жреца из-под косматых бровей было достаточно, чтобы они присмирели и пригнули головы к земле.
– Если одолеешь свой страх, однажды драконы будут тебя почитать, Инк.
Сколько Инк помнил себя, он все время боялся. Всего и всех. Драконов – потому что по природе они были злобные и слепые в своей ярости, потому что беспрестанно цеплялись к нему, шпыняли и гоняли. Людей – потому что не могли или не хотели усмирить своих драконов и, по сути своей, выходило, были такими же. Только Старый Жрец был другим. Но он был единственным и очень старым.
Детей почти сразу после рождения отнимали у матерей и перемешивали. Не было в суровой жизни племени места любви и жалости. Выживать надо было и отстаивать свои острова. И слабости нельзя было выказывать ни перед врагами, ни перед драконами. Драконы, при всей их мощи и непредсказуемости, должны были знать свое место и служить интересам племени. То есть родителей, равно как и возможных братьев или сестер, Инк не знал, защиты просить было не у кого и родниться было не с кем. Да и кто бы захотел родниться с таким никчемным уродом.
II
Урод. Позор племени. Лишний рот. Когда Инку исполнилось четырнадцать, вопрос встал ребром: не ровен час, соседи с подветренной стороны опять пойдут войной, а тут такое недоразумение – ни в воздух подняться, ни под воду спуститься, ни деревню защищать. Худо-бедно к хозяйству его приспособили – воду носил, дрова собирал, где что построить или подлатать – мог, женщины его еду готовить научили,
