Отрадное. Владимир Авдошин

Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Отрадное - Владимир Авдошин страница

Жанр:
Серия:
Издательство:
Отрадное - Владимир Авдошин

Скачать книгу

ирайте.

      Димка молод, у него свои планы: жилье, хорошая работа и реализация таланта. Да, голос у него – бас. Редкость. Все говорят – редкость, надо воплощать. Отлежал в Намангане в госпитале по ранению, да и мотнул в Москву их воплощать.

      Всё ему досталось тяжело – доехать, устроиться, сообразить, что куда. А вот Лидка досталась даром. Он её в парке на танцах при госпитале нашел. Правда, её подружка к нему клинья подбивала, говорила, что модельером хочет быть, талант у нее, не хочет зарывать его. Так как она из Харькова, она хотела вернуться туда учиться. А Димка подумал – возьму-ка попроще, а то еще не поймем друг друга. А какая молодая девушка с образованием четыре месяца хлопкового лаборанта в Узбекистане откажется от предложения бравого солдата? Лидка и не отказалась.

      Домой в Кубинку Димка ехал с пожилым евреем из Ташкента. Абрам Моисеевич (так его звали) был эвакуирован из какого-то науч но-исследовательского института и, хоть и с задержкой, возвращался туда после войны. Они познакомились и, обговорив все бытовые подробности дороги, приступили к обсуждению главного тогда во проса – кто, где был в войну и кто что получил.

      Димка рассказал, что воевал и возвращается из госпиталя, а Абрам Моисеевич – что в эвакуации было терпимо. Разве в тылу можно жаловаться? В любом случае это не передовая. На том с войной и покончили. Конечно, его не надо было долго упрашивать, чтобы он рассказал о себе. Абрам Моисеевич относился к тем людям, которые беззаветно любят свою науку и могут рассказывать о ней кому угод но. И будет даже интересно и даже немного понятно.

      Рассказывал он о Басре. Это такой город в Иране у слияния двух великих рек – Тигра и Евфрата. Рассказывал о его средневековой жизни, которую он изучал там на раскопках. Из его рассказов выходило, что это красивый и богатый мирный город, в котором жили поэты и музыканты, росли прекрасные сады, где поэты читали свои стихи на арабском и музыканты играли на музыкальных инструментах.

      Димка то слушал, то отвлекался. Мы ж в этой Басре южный конвой военной технике союзников обеспечивали, нападавших на конвой местных басмачей разгоняли. Это была особая война. Они были вроде как неофициальным врагом. Или начальству было удобно так представлять в официальных сводках, чтобы обходиться малыми силами? В общем, положение было сложное. То мы их побьем, то они нас побьют, а конвой должен идти до Каспия. Там все должны погрузиться на корабли, пройти Каспием, подняться Волгой – вот Сталинград зачем Гитлеру был нужен, да мало кто об этом знает. Подняться Окой и Москвой-рекой к Западному фронту и выдать ему технику. Ну а с России чего взять? Только пушечное мясо и на том спасибо. Где бы мы были без союзнической техники?

      – Абрам Моисеевич, ну а самый-самый лучший поэт – кто у них в арабской литературе? – опять включаясь в разговор, спросил Димка.

      – Абу Нувас. Значит, вы – как бы не желая отпускать солдатика, своего собеседника – отвоевали на этой земле, а интеллектуальных цветов её не вкусили?

      – А что он такое сказал?

      – Ну, много чего.

      – Это я понимаю. А главная, главная какая-нибудь мысль есть?

      – Да.

      – А какая?

      – Что больше всего на свете он любит вино и женщин.

      – Надо же! И для меня любовь и вино – самое главное, – восхитившись своему разумению, обрадовался Димка. Ну и еще, конечно, тому, что может на равных с научным сотрудником разговаривать.

      – Иногда, – спокойно возразил Абрам Моисеевич, – как, важнее того, о чем говорится. – И прямо и жестко посмотрел на собеседника.

      – Да как же это? – удивился Димка, не ожидая в таком простом вопросе дополнительных объемов.

      – Ну вот, например, общеизвестно: Пикассо в юности рисовал женщин салона. До бесконечности. И вдруг стал рисовать африканских женщин. В Париже вознегодовали. Как это? Вместо наших салонных женщин? А вы как думаете?

      – Я тоже думаю: нельзя парижанку сравнивать с африканкой.

      – Вот видите, вы тоже не готовы к тому, чтобы воспринять открытие художника.

      – Да в чем же открытие?

      – А подумайте, молодой человек, подумайте! Сдаетесь? В известной теме любви он открыл вот что: что женщина другой расы – тоже женщина и тоже достойна любви. Или вот еще пример: художник Шагал впервые стал рисовать свою возлюбленную только на фоне своего еврейского местечка Витебск, в Белоруссии, где она родилась. И картина опять приехала в Париж. И опять, как с Пикассо, все не понимали открытия художника. А через годы понравилось. Ну вот ответьте с трех раз: в чем открытие?

      – Нет уж вы лучше сами.

      – А открытие в том, что любовь нерасторжима с национальностью. В ней присутствует очень много глубоких верований и привычек народа, которые, если хочешь любить свою возлюбленную,

Скачать книгу