а, заставив меня задохнуться от такой наглости, и над ухом прозвучал низкий заспанный голос:
– Кисуля, разве мы с тобой договаривались сегодня встретиться?
Это меня спросили?
Меня, мирно и одиноко спящую в своей уютной постельке?!
Не размышляя, я включила режим сирены и завыла:
– А-а-а-а!
Рука из моего выреза исчезла. Загорелся свет, и мой вопль заткнулся на самой патетичной ноте.
– Ты?! – воскликнули мы одновременно.
Мы, это я и абсолютно голый мужик, лежащий на соседней половине кровати. Вернее, это я воскликнула, а он просто лежал и нагло смотрел.
– Ты что здесь делаешь?! – это, конечно, я спросила. Ему-то, судя по всему, было пофиг.
После этого мы дружно замолчали и принялись разглядывать друг друга. Разглядывать и краснеть.
Опять же, краснеть начала я. А этот гад только усмехался и с интересом заглядывал в вырез моей ночной сорочки, откуда только что выбралась его рука.
И даже не подумал прикрыть свое… эм… наглое безобразие, которое только что упиралось мне в поясницу.
Ну-у… Честно говоря, вообще не безобразие, а очень даже наоборот. Так наоборот, что у меня от воспоминания о знакомстве с ним руки мигом покрылись мурашками и блаженно заныл низ живота.
Похоже, лежащий рядом со мной тип все понял по моему лицу. Оскалил в усмешке белоснежные зубы и своим сводящим с ума голосом предложил:
– Отпразднуем нашу удивительную встречу, а, Снежок? Давай, иди ко мне…
И руку протянул. Только не ко мне, а к своему… наглому другу, еще подросшему в размерах под моим взглядом.
Позвал меня:
– Давай, милая, поздоровайся с ним… Не могу сказать, что рад тебя видеть, но ему ты всегда нравилась…
Я схватила одеяло и дернула на себя, прикрываясь. Зашипела, жалея, что не родилась змеей и не могу от души плюнуть в него ядом:
– Что ты забыл в моей постели, человек-не помню-как-тебя-зовут?
Черные греховные глаза в густых ресницах неспешно прошлись по моему лицу.
Ощупали шею, ключицы… Да так, что мои руки сами подтянули край одеяла повыше. Переползли на губы и тут остановились.
Мужчина сел. Неспешно накинул на бедра одеяло и молниеносным движением схватил меня за горло. Стиснул железной ладонью, стоило мне начать дергаться, и ласкающе провел большим пальцем по нижней губе…
Потянул к себе и с отвращением процедил в мой возмущенно распахнутый рот:
– А теперь ты расскажешь, как оказалась в этом доме, моя прелестная дрянь.
Глава 2
Как я оказалась в этом доме… часть первая
– Снежана, что ты решила делать дальше?
Вопрос Марьяны завис в воздухе и воздушным шариком полетел по кабинету, не находя, куда приземлиться.
Я прямо воочию видела, как он весело порхает под потолком, покачивая привязанной к нему яркой ленточкой. И зачем спросила? Понятно же, что ответа у меня не было.
Да и вопрос мне не понравился, что-то делать сама я не привыкла. Так же, как самостоятельно принимать решения. Почти всю жизнь у меня для этого были сначала родители, а потом муж.
Подруга выпускала колечки дыма через ярко накрашенные губы и, прищурившись, разглядывала меня. Словно верила, что я изменю своим привычкам и кинусь составлять маркетинговый план по устранению возникших в моей жизни проблем.
– Марьяна, что я могу решить? – я пожала плечами, давая понять, что слово «решение» и я плохо совместимы. Хотя, чего там, Маря и так знает это лучше меня – с пятнадцати лет дружим, а сейчас нам уже…
Нет, такие ужасные цифры лучше вслух не произносить. Даже шепотом не стоит. И вообще, после тридцати паспорт у женщин необходимо изымать, а взамен выдавать специальный документ, где графа «дата рождения» будет отсутствовать напрочь.
– Как вообще ситуация? – подруга не теряла надежды отыскать у меня в голове зачатки разума и прояснить, что вокруг меня творится. – Давай по порядку, со дня смерти Гарика.
Услышав про своего дорогого, недавно почившего супруга, я достала шелковый платочек с ручной вышивкой, специально приобретенный для этого печального случая.
Промокнула набежавшие слезы и расстроенным голосом принялась рассказывать:
– На следующее утро после похорон мне позвонил какой-то тип и представился поверенным моего пасынка. Заявил, что у него есть завещание Гарика, по которому
