существа, которых надо кормить, мыть, учить уму-разуму…
– Дети на месте и с ними всё в порядке, – отчеканила миссис Грин, глядя на меня как бык на неопытного тореадора.
Пыхтевшая от напряжения и духоты миссис Хант обрадовалась такому ответу.
– Вот видишь, Бенни. Всё в порядке…
Я стояла на своём.
– Покажите нам детей.
– Вам не нужно на них смотреть, – жена директора приюта тоже не сдавала позиций. – Подумайте о своей матушке. У неё же сердце кровью обольётся.
– Тогда и вы кое-чего не увидите. Денег.
– Простите его, миссис Грин! – малодушно заверещала миссис Хант. – Он весь в меня, такой же впечатлительный. Его так поразила история о ваших горестях, что он просто умолял меня приехать к вам. Бедный мой мальчик, так переживает!
Сейчас «бедный мальчик» вам всем покажет.
– Мама, она врёт.
– Как?!
– Как дышит.
Не обращая внимания на возмущения беззубой святой, я прошла в глубь дома. Грязь, какой-то неприятный застоявшийся запах, который чувствуется гораздо сильнее, чем в коридоре… Удивите же меня чистотой!
Воспитанников я обнаружила в небольшой комнате с грубыми деревянными столами и лавками. Фак! Это ж не дети, а поросята нечёсаные. И одеты в жуткие обноски, как специально на помойке подобранные. Не больше десяти штук, я уж не стала считать по головам. Все они кучковались рядом с неопрятной старухой, держащей в руке половник. Оторвав голодные взгляды от кастрюли, детишки уставились на меня. С таким страхом в глазах, будто у них собираются отнять вонючую кастрюляку.
Даже приятного аппетита не пожелаешь. От доброго слова вкусней дерьмо не станет.
– Мистер Хант! – подоспевшая миссис Грин аж задыхалась от негодования, не находя слов.
Миссис Хант с офигевшим видом топталась на пороге. Похоже, до неё наконец стало доходить, что быть благотворительницей не так-то просто.
– Э… это все дети? – неподдельно удивилась она. – У вас же их пятьдесят! Вы мне сами об этом писали. Я запомнила это число, потому что мы с Харриет и Энни отправили вам тогда пятьдесят фунтов.
– Да, их было больше, – подтвердила миссис Грин.
– А многих в работный дом отдали, – со свойственной нежному возрасту непосредственностью пояснил лохматый ребёнок лет пяти (реально, не поняла, мальчик это или девочка), – потому что их кормить нечем было. Нас тоже нечем, но нас пока не отдают. А Билли с Гарри и Мэри придут к вечеру…
– Молчи в присутствии старших, – шикнула горе-воспитательница.
– Они денежки у прохожих просят. Их миссис Грин палкой бьёт, ежели мало принесут, – всё же закончил смелый малыш. Речь новоявленного Павлика Морозова местами была невнятной, однако я и так всё поняла. – Мэри так вчера побили, что у неё на лице синяк.
Мальчонка постарше заплакал: видимо, соображал, что за такую откровенность побьют всех и не только палкой.
Миссис
