и затевали потасовки, распевали похабные частушки. Девушка обвела таверну взглядом: пьяные лешие и бесы лапали повизгивающих ведьм, упыри и кикиморы хвастались друг другу количеством загрызенных, цветочные духи плясали на столах какие-то безумные пляски. Её взгляд вновь задержался на ручном монстрике одной из ведьм. Судя по всему, он воспользовался тем, что и ведьма и леший были заняты друг другом, и до дна вылакал их эль, так что теперь, немного полетав и покружив над другими гостями, он спал глубоким пьяным сном, храпя и пуская зелёные пузыри. Снежана, наконец, вспомнила: в байках о духах и лесной нечисти, пересказываемых долгими зимними вечерами за рукоделием, упоминалось и об этом чудно́м создании. Звался он глаз-баюн, потому что якобы охотился, усыпляя свою жертву взглядом. Некоторые сказочники даже утверждали, что он может заворожить и человека, оставляя его беспомощным против нечисти. Снежана невольно улыбнулась, глядя на этого «грозного» охотника. По сравнению с остальными постояльцами таверны, баюн выглядел почти славным.
Передышка была недолгой, в дверь в очередной раз грубо постучали. Она пошла было открывать, но, взявшись за ручку двери, вдруг обмерла, услышав какое-то царапанье и до боли знакомые завывания снаружи. Дверь резко распахнулась, так что она едва успела убрать руку, и на пороге появился огромный, волосатый мужик с недобро горящим взглядом и злой усмешкой на губах. За его спиной Снежана сначала различила лишь множество горящих жёлтых глаз, а затем скорее почуяла, чем узнала ту самую стаю, что охотилась на неё, когда она пыталась убежать от эльфийского призрака. Некоторые «волки» как раз меняли форму на человеческую. «Волкодлаки.» – поняла Снежана. – «Немудрено, что они не испугались призрака.»
– Скажи-ка, хозяйка, – хрипло прорычал мужик у двери, снова завладев её вниманием, – Что это ты так неприветлива? Нумера нам не нужны, но мы б хотели присоединиться к празднеству… Или нам тут не рады? – он неприятно усмехнулся, обнажив впечатляющие острые зубы.
– О-т-т-чего же… – заикаясь произнесла Снежана и отступила в сторону, пропуская волкодлаков.
Их было не менее десятка. Когда девушка оглядела дорогу, ведущую к таверне, то увидела ещё дюжину волков, которые по-видимому решили расположиться там.
С появлением волкодлаков настроение в таверне поменялось. Если до этого было шумно, то теперь даже собственные мысли было слышно с трудом. Цветочные духи старательно их избегали, ведьмы очень сдержанно реагировали на их лапанье, но оборотней всё это совершенно не заботило. Они жрали, пили, орали и выли, задирали остальных гостей и щипали ведьм за ляжки, а их предводитель, тот, что зашёл первым, практически пожирал Снежану взглядом. Когда она в очередной раз проходила мимо, он вдруг схватил её за бёдра и притянул к себе, отпустив какое-то скабрезное замечание. Практически в то же мгновение он взвыл и ненадолго выпустил её из лап, получив раскалённой поварёшкой.
– А ну отпусти её! – сердито сказал предводитель карликов, – Ты что, дурень, не знаешь, что она невеста Таймина?
– Знаю, – двусмысленно
