побывать в шкуре другого человека, чтобы потом эту шкуру с него и спустить!
– Ну, подожди… – Лариса начала оправдываться комсомольским голосочком. – Я ни с кого там шкуру не спускала. Просто… Ты понимаешь, магазин – это бабы. И тут хоть назначай проценты от продаж, плати им премию, не плати… Бабы руководствуются сиюминутными соображениями. Им денег мало, им кроме денег нужно еще подхалтурить, им нужно выместить свою обиду на коллег и на клиентов, да… Им очень приятно немножко стибрить, хоть несчастную конфетку, мелочь, а приятно… Поэтому контроль необходим, увы. Одну поругать, другую похвалить. Уволить кого-то время от времени тоже необходимо. И за меня это никто не сделает! Нужно знать ситуацию, ты понимаешь? Чтобы магазин был успешным, в нем нужно жить. Вот я и отселилась, дура, в магазин.
– Отличники все такие… Перфекционисты, трудоголики… – я ей кивнула. – Вы все ненормальные.
Лариса вздохнула и с неожиданной злостью добавила:
– Взорвать его надо было, этот магазин. К чертям собачьим!
Зачем ей было нужно это все? Просыпаться раненько, пиликать из теплой постельки к прилавкам, ради чего? Ради чего, ведь муж приносит кучу денег, и сын пристроен, и самой не так уж много надо? И в магазине без нее все было бы неплохо.
– Что ж ты себе директора не наняла? – я у нее, как умная, спросила.
– Не знаю… Дура я была. Наслушалась всех этих сказок, про бизнес-леди, которые в работе с головой. А кто такие, по сути дела, все эти бизнес-леди? Кобылы, которым некого любить. И я была такой. Уехал сын, муж вечно на работе… Я развлекалась в магазине. И отвлекалась. Дура… Мне надо было срочно бежать еще рожать, пока была возможность, а я вот потеряла целых пять лет…
Да, это правда, Лариса пряталась в своем гастрономе от своих женских проблем, поэтому и торчала там с утра до ночи. Я видела ее мельком, она появлялась в зале, всегда с бумажками, с каким-то ненормальным, совсем не женским, озабоченным лицом. Все контролировала! Поставщиков, логистику, персонал свой учила, чтобы продавщицы были вежливы, внимательны и расторопны. И вечером могла нагрянуть, в час пик, когда вся самая блатная клиентура вытаскивала свои золотые кредитки. И если вдруг какой-то мачо из мясного ряда забывал отрезать жилы и прочую фигню от говяжьего филе, и не дай бог он эту дрянь посмел кинуть в мясорубку на фарш, как делали обычно мясники в любимом вашем Советском союзе, на утро этого поганца не было в мясном отделе. Поэтому такие противные как я клиентки, сворачивали с трассы в самый лучший гастроном, ибо тут нам нервы не трепали, морды кривые не строили, «вам пакет нужен» не спрашивали, «еще что?» не говорили… Нам четко и аккуратно рассекали безупречную вырезку на гуляш, отбрасывая в сторону обрезки, и бутылки с вином ставили в высокий конвертик, улыбаясь.
Зачем же нам такие церемонии? К чему такая забота о потребителях? Уж мы бы потерпели, сходили бы на рынок, полезно побывать на шумном рынке или в дешевом универсаме во
