мальчик, разглядывая крохотное существо в пеленках, – она ведь очень красивая.
Осенью Петрушу отправили в московский пансион. Перед отъездом он долго шептался с Аксиньей, а потом она отвела его к деревенскому столяру.
– Вот, Васильич, молодой барчук заказ к тебе имеет.
По просьбе мальчика Васильич изготовил большую, гладко отполированную шкатулку с резной крышкой, отделанную изнутри тонкой берестой. Прощаясь с княгиней, Петруша поставил перед ней шкатулку:
– Это, тетушка, чтобы вы письма хранили, какие на книжную полку складываете, – зардевшись, сказал он.
Расплакавшись, Елена Филипповна расцеловала и благословила мальчика. Когда стих стук колес коляски, в которой Петр Сергеевич повез сына в Москву, она отошла от окна и, открыв шкатулку, вдохнула еще сохранившийся запах свежего дерева. На губах ее мелькнула слабая улыбка. Прав Петруша, если уж ей жаль уничтожать прочитанные письма, то такая шкатулка – самое подходящее место для их хранения, нынче же нужно будет переложить.
Писем за год накопилось не так много. Сразу после их с князем свадьбы прислал поздравление из Таганрога служивший во флоте брат Иван. Письмо было коротким – они почти не помнили друг друга. Когда Ивана взяли в Морской корпус, Елене Филипповне еще не исполнилось четырех, а когда он, выпущенный мичманом, уезжал на юг, они с сестрой еще находились в Смольном. Скользнув глазами по письму Ивана, княгиня положила его на дно шкатулки и открыла пухлый конверт, надписанный рукой отца.
«Спасибо за подарки, дорогое мое дитя, – писал он, – из тех отрезов, что ты прислала Варе, Марья сшила ей три новых платья, и получилось не хуже, чем у Линденмана, ты же знаешь, какая Марья мастерица. На свадьбе твоего брата Захари Варя была в новом платье, а я с той тростью с золотым набалдашником, что ты мне прислала. Так что, спасибо тебе, выглядели мы не хуже остальных.
Супруга Захари, Ксения, дама очень милая и получившая прекрасное воспитание. Отец ее Василий Ольхин из олонецких купцов, и состояние своими бумажными фабриками, заводами и торговлей нажил немалое. В приданое невесты вошел двухэтажный каменный дом на Васильевском острове, где теперь поселились молодые, и две тысячи рублей. Еще со временем ей, ее сестре Анне и брату Василию останется огромное наследство от отца. Хотя, конечно, как бы ни велико было их состояние, для людей купеческого звания большая честь породниться со столь древним дворянским родом, как наш.
Варя с Ксенией сразу не сошлись характерами. Вина за это, если быть честным, лежит на Варе, и это меня крайне печалит. Ксения по натуре своей ласкова и открыта, расспрашивала меня о тебе и твоем муже, спросила, хорошо ли будет ей тебе написать. Я сказал, что ты будешь рада ее письму.
Подумываю вскорости продать Мелихово, чтобы окончательно рассчитаться со всеми долгами. Из дворовых оставлю только Фрола и Марью для работы в доме, а Василий с Фросей повенчались и просятся на оброк. Думаю, отпустить. И прошу тебя, Леночка, не мог бы твой муж теперь одолжить мне
