самом деле мне сложно поверить, что он мой сын. Не был я готов к детям, да и не хотел их никогда. У родителей было еще двое сыновей, которые могли с легкостью продолжить их род, но они почему-то решили, что именно я нуждаюсь в срочной женитьбе!
Меня до сих пор передергивает, когда я думаю о том времени, когда мне буквально пришлось жениться на Сафии по настоянию родных.
Если бы не бабушка, повстречавшая эту девушку на одной из свадеб и решившая, что она идеальная пара для меня, я бы ни за что не пошел у них на поводу.
Бабушка была, пожалуй, моей единственной слабостью. Ради нее я был готов на многое, чего не сделал бы для остальных.
– Радуйся, что будешь лекарством от исцеления бабули, – говорю я болтающему отсебятину ребенку. – Никогда не пойму, что в вас такого особенного, что взрослые сходят с ума. Взять хотя бы Сафию, – рассуждаю я. – Любая бы на ее месте возненавидела тебя, а эта носится так, словно ты ее…
– Яй! – дергает ребенок ногами и руками, словно протестуя против моих слов.
– Разве я не прав? Ты ей никто, – продолжаю я. – И всегда будешь никем, как и я. Будь она умнее, сама бы избавилась от этого фиктивного брака и нашла себе настоящего мужа, чтобы завести с ним семью…
– А-а-а-а! – будто мои слова его до ужаса расстроили, начинает орать он, сбивая меня с мысли.
– Не старайся, я всё равно тебя не возьму, – пытаюсь предотвратить детскую истерику.
Смотрю на недовольно кряхтящего ребенка и понимаю: мой.
Не то чтобы я сомневался, ведь сделал тест ДНК. Но то, что он был так похож на меня, отбрасывало оставшиеся сомнения.
Просто… Черт! Разве у меня не должно было быть чего-то вроде родительского инстинкта? Но его не было! Этот ребенок вызывал одно лишь раздражение, как и Сафия!
– Что у вас тут происходит?! – входит в комнату женушка, вся такая свежая после душа, что аж бесит.
Сам не знаю чем. Существованием своим, наверное.
– Вот сама и разбирайся, что происходит, и дайте мне уже поработать нормально! – ворчу я, отгораживаясь и снова сосредотачиваясь на своем компьютере.
Сафия
– Не обращай внимания на этого грубияна, – воркую я с малышом, выходя на балкон.
У нас очень красивая спальня с балконом, на котором расположены два подвесных кресла и столик, за которым можно попить чай. Впрочем, дом свекров сам по себе прекрасен.
Уютный, несмотря на то, что сделан дорого-богато.
– Я-а-ай, – лениво так тянет Медвежонок, утыкаясь личиком мне в грудь.
– Ну и сладкий же ты малышонок! – улыбаюсь я, втягивая в себя детский аромат, потом, не сдержавшись, целую его в сладкую макушку. – Такой хороший, ласковый, совсем не похож на этого ворчуна.
– И-и-и! – явно соглашается со мной Медвежонок.
– Мне сейчас предстоит очень нелегкая задача, малыш, поддержишь меня? – вздыхаю я, доставая из кармана прихваченный из спальни телефон.
Звонить дяде не хотелось от слова совсем.
