ещё можно?
– Можно. Всё, что хочешь, могу положить.
– Супер, у меня будет самый великолепный торт.
– Сколько бутылок Ядочоги брать?
Лулу едва могла удержать в руках тяжёлый ящик с дюжиной склянок газировки, поэтому поставила его прямо на пол под ноги. Тано внимательно изучал упаковку с замороженными куриными крыльями и, вероятно, прикидывал в уме, сколько порций нужно взять на несколько дней. Когда Лулу задала вопрос, Паук едва вытащил себя из собственных мыслей и тотчас ужаснулся.
– Ты что, сама это всё тащила с того стеллажа? Больная! Я понесу.
– Но…
– Возьми лучше два Бабл Биста для Язеленца. Он Ядочогу не пьёт. Или… нет, стой. Ты в вишне разбираешься? Зайди в бакалейную, набери там килограммчик.
– Ты правда любишь ягоды? Никогда бы не подумала.
– Ну, да, я создаю впечатление существа, которое питается сырыми почками и жарит младенцев вместо яичницы на завтрак.
– Честно – да.
– Эх, ну, ничто меня не исправит!
Когда ребята пробивали товар на кассе, осунувшаяся кассирша с вороньим гнездом на голове, внезапно бросила странную фразу:
– Возмездие уже рядом.
– Что, простите? – переспросила Лулу.
Кассирша тупо уставилась на неё красноватыми глазами, замерев на мгновение с лотком малины в руках. Женщина открыла было рот, чтобы ответить, но звук распахнувшихся автоматических дверей отвлёк её. В маркет ввалился бомж. Натуральный такой бродяга: небритый, нечёсаный, в рваной неопределённого цвета одежде. Ореховые глаза недобро бегали по сторонам, ища плохо лежащие товары. Перед собой бездомный катил тележку, в которой лежал брезентовый мешок – всё богатство уличного жителя. Завидев кассиршу, он подмигнул и ощерился полубеззубой улыбкой. Женщина принялась как можно быстрее пробивать товар ребятам.
Лулу с Тано переглянулись.
– Это что, нормально?
– Лулу, полегче.
– Нет, это нормально, что вот они впускают бомжа…
Кассирша мельком бросила на неё осуждающий взгляд и довольно грубо покатила в сторону раскрытого пакета бутылку Бабл Биста.
– Лулу, это Небыль. И мы уже уходим. Нам не должно быть дела до… Ох, твою же…
Тано наблюдал то, как девушка уверенно направлялась в сторону бездомного, маша рукой.
– Уважаемый, позвольте…
– Нет, это ты позволь мне, киса, – дохнул ей бездомный прямо в лицо, резко развернувшись.
Его потёртый берет съехал набекрень и держался, казалось, на одном лишь волосяном сале. Он смерил её взглядом, причмокнул. Лулу сразу пожалела об этой идее и отступила на шаг. Бездомный глухо рассмеялся.
– Я таких, как вы, богачей, ненавижу. Сам когда-то был таким. Но мой проклятый брат…
Бродяга с силой сжал кулак, так что костяшки побелели даже сквозь слой давнишней грязи.
– Я ненавижу его. И ненавижу детей. Ненавижу
