сгущающегося разума, подобно круглой молнии (шар), в которую уплотняется грозовой воздух. В кристалле разум находится в совершенном покое. В межзвездном пространстве разум – в совершенном движении. Человек есть мост между этими двумя состояниями разума. Через человека течет поток разума в видимый мир. Ноги человека вырастают из кристалла, живот его – солнце, его глаза – звезды, его голова – чаша с краями, простирающимися во Вселенную.
Аэлита придвинулась к Лосю, и зашептала: Ты великан из моих детских снов. У тебя прекрасное лицо. Ты сильный, сын Неба. Ты мужественный и добрый. Я не умею любить, я никогда не знала этого. Пожалей меня, не гнушайся мною. Она заливалась слезами. Лось поцеловал ее в заплаканные глаза. Она нежно подняла голову и запела негромким, низким, печальным голосом. Костер догорал. Закончив пение, Аэлита, смотря на угли, сказала сурово: Женщина, спевшая мужчине песню, становится его женой».
«На сцене появился новый герой – отец Аэлиты, владыка Марса (Тускуб). Он выступает в амфитеатре перед своими сатрапами: История Марса окончена. Жизнь вымирает на нашей планете. Вы знаете статистику рождаемости и смерти. Пройдет несколько столетий – и последний марсианин застывшим взглядом в последний раз проводит закат солнца. Мы бессильны остановить вымирание. Мы должны суровыми и мудрыми мерами обставить пышностью и счастьем последние дни мира. Первое и основное – мы должны уничтожить город. Цивилизация взяла от него все, теперь он разлагает цивилизацию, он должен погибнуть. Вдруг поднимается из середины зала сатрап, голос его был глухой и лающий: Он лжет! Он хочет уничтожить город, чтобы сохранить власть. Он приговаривает нас к смерти, чтобы сохранить власть. Он понимает, что только уничтожением миллионов он еще может сохранить власть. Он знает, как ненавидят его те, кто не летает в золотых лодках, кто родится и умирает в подземных фабричных городах, кто в праздник шатается по пыльным коридорам, зевая от безнадежности, кто с остервенением, ища забвения, дышит дымом хавры. Он приготовил нам смертное ложе, пусть сам в него ляжет. Мы не хотим умирать. Мы родились, чтобы жить. Мы знаем опасность – вырождение Марса. Но у нас есть спасение. Нас спасет Земля, люди с Земли, здоровая, свежая раса с горячей кровью. Вот кого Тускуб боится больше всего на свете. Амфитеатр слушал, молча завороженный. Лицо Тускуба покрылось пятнами. Глухой, многоголосый гул толпы проник снаружи под своды зала. Лицо говорившего сатрапа было перекошено, и он рванулся по скамьям к Тускубу. Он схватил Тускуба за горло и сбросил с парчового возвышения. На скамьях вскочили, зашумели, несколько фигур побежало вниз, к лежащему ничком, Тускубу. По толпе пошел, будто, рев ветра».
«Освещенная светильней с потолка пещеры спала среди белых подушек Аэлита. Лось опустился у ее изголовья и глядел, умиленный и взволнованный, на подругу счастья и скорби. Аэлита вздохнула, просыпаясь. Сын Неба – сказала она нежно и тихо – муж мой. Я видела тебя во сне, ты нес меня на руках по стеклянным лестницам, уносил все выше. Ты утомлен, сын
