впопыхах. Да, и с родителями в любом случае мне надо поговорить.
– Конечно, – сказал согласился Виктор Васильевич. – Сколько тебе нужно времени?
– Думаю, что сразу после матча с чехами я вам отвечу, Виктор Васильевич.
– Без проблем, это меня устроит, – ответил тот, и на этом наш разговор завершился.
Идя к себе в комнату, которую делил с Игорем, я думал о словах Тихонова. С одной стороны, он действительно предлагал мне очень хорошие условия, но, с другой, я просто не хотел играть за ЦСКА.
Меня раздражала манера Тихонова как сорока тащить себе в гнездо всё, что блестит. Да и если разобраться, с точки зрения моей будущей карьеры, переход в ЦСКА при всех своих очевидных плюсах не так уж и хорош. И всё дело в том, что сейчас-то 1987-ой год. Мне шестнадцать лет, в январе будет семнадцать.
А это значит, что в армию меня призовут только весной восемьдесят девятого года. И когда истекут два года, которые я проведу в ЦСКА, на дворе будет уже девяносто первый. А это значит, что можно будет товарища Тихонова с его тонкими намёками на толстые обстоятельства послать далеко и надолго.
Потому что начнётся уже Новое время, в котором его диктаторские методы работы мгновенно станут не актуальными. Мне даже не придётся идти по пути беглецов типа того же Могильного. И не придётся отдавать половину контракта с НХЛ-овским клубом советским чиновникам, как это делали на заре заокеанской карьеры Фёдоров и Ларионов.
Я сам смогу распоряжаться своей карьерой и уже в девяносто первом году, максимум в девяносто втором, дебютирую в НХЛ, и даже лучше будет, если эти полтора года до армии я буду играть не за ЦСКА, а против ЦСКА.
Уже сейчас боссы заокеанского хоккея обивают пороги всех советских кабинетов, договариваясь о том, чтобы лучшие советские игроки пробовали свои силы в НХЛ. И если у нас Сан Санычем получится хотя бы один раз обыграть ЦСКА на длинной дистанции и стать чемпионами Советского Союза, то имея за плечами такой бэкграунд как хоккеист, который обыграл ЦСКА, являясь лидером команды аутсайдера, то моя позиция на драфте будет очень высокая.
Первым хоккеистом из России, который получил заветный первый номер в лотерее новичков, был Алексей Ковалёв. Если мне не изменяет память, как раз в девяносто первом году. И, как мне кажется, у меня есть все шансы заполучить выбор, ну как минимум в первом раунде.
Хотя, на самом деле, я достоин и первого номера намного больше и раньше, чем Ковалёв. Допустим летом следующего года будет драфт, на котором меня выберет какая-то из команд.
И, как я надеюсь, она выберет чемпиона как Олимпийских игр, так и Советского Союза. Ради такого куша, учитывая, что отношения между двумя ядерными гигантами теплеют не по дням, а по часам, боссы одного из клубов НХЛ вполне могут рискнуть высоким номером на драфте.
Так что да, Виктор Васильевич, змей-искуситель советского хоккея, как бы
