в пути. Прошло четыре года, прежде чем мы добрались до пункта назначения. Мы выживали на лотрианских пайках и на том, что смогли вырастить с помощью гидропоники. Когда прошел год, решили положить четверых из нас в фугу. Выбор пал на мужчин. Мы с Корво не могли уснуть. Кроме нас, никто не знал устройства корабля. Когда сьельсины вышли из варпа, мы принялись будить спящих. Толтен, один наш солдат, не проснулся. Мы прибыли к Дхаран-Туну. Губернатор, я не знаю, хорошо ли вы знакомы со сьельсинскими кораблями-мирами… Сьельсины живут в нескольких километрах под землей; камень защищает их от космического излучения и гиперпространственной радиации. Поверхность кораблей-планет покрыта шахтами, каналами и механическими приспособлениями…
Я прекрасно представлял, что она описывала. Бледный, испещренный шрамами лик Дхаран-Туна. Впервые я увидел его с Береники; он выглянул из-за облачной пелены, словно молочно-белый слепой глаз безумного бога. Вблизи он смотрелся иначе. Кратеры были обрамлены черным железом. Крепостные башни и укрепления торчали изо льда, как начисто обточенные песком драконьи кости. Повсюду были ледяные равнины, где не росло ничего живого, а в глубоких траншеях полыхало адское пламя. А двигатели! Они поднимались серыми стальными горами, их дюзы были больше иной страны, а топливом служили океаны антиматерии, непрерывно вырабатываемой в цехах – у самой поверхности.
– Перед нами было непростое решение, – сказала Валка так, будто снова оценивала варианты. – Мы могли остаться на корабле, который доставил нас к Дхаран-Туну, а могли переметнуться на планету. В итоге выбирать не пришлось. Сьельсины отбуксировали «Тамерлан» на Дхаран-Тун. Мы последовали за ними. Спрятались в кратере в десяти градусах и двух километрах от долины, где посадили «Тамерлан». Мы не знали, когда корабль-мир уйдет в варп, поэтому должны были спешить. Корво решила оставить двух солдат сторожить грузовик, а остальные отправились к «Тамерлану». Мы решили, что они не начнут подготовку к прыжку прежде, чем «Тамерлан» встанет в док. В нашем распоряжении было несколько часов – столько нужно кораблю-миру, чтобы разогнать двигатели. Мы были уверены, что времени хватит. Но чтобы добраться до дока, понадобился час и сорок минут. Мы рассчитывали разбудить команду и отбить корабль, но поняли, что это невозможно, как только прибыли на место. «Тамерлан» был сконструирован так, чтобы никогда не приземляться, и я ума не приложу, как им вообще удалось сохранить его в целости. Док, куда сьельсины его отбуксировали, представлял собой широкую траншею, проделанную прямо в ледяной рифтовой долине…
Я видел похожие траншеи, когда меня поднимали на поверхность. Они тянулись от воронки, служившей личным космопортом Пророка; темные каналы, пронизывающие ледяную корку, идеально прямые, с высокими стенами, над которыми возвышались краны и лебедки всех мастей, и кишели сьельсины и люди-рабы в неуклюжих скафандрах, кислородные трубки которых в любой момент могли быть разорваны случайным острым камнем или когтями надсмотрщиков.
Так же ясно, как я сейчас вижу на полке бюст древнего Гибсона, я увидел крошечные фигурки Корво, Валки, Паллино,
