влажный, покрытый мхом. По его поверхности змеились слова.
– «Лишь море – единственный враг»? – прочитала Эффи вслух, повысив голос в конце, чтобы слова прозвучали как вопрос.
И безмерно удивилась, услышав голос Престона.
– Все древнее канет в пучину времен, – начал он. Судя по интонации, это были слова из песни. – Сказал мне однажды мудрец. Ну а я был моряк, молод и окрылен, почти что безусый юнец. Я ответил ему, всю смелость собрав: «Лишь море – единственный враг».
Пока Престон декламировал строки, Эффи не сводила с него глаз. Сквозь стекла очков он твердо смотрел вперед и говорил приглушенным, почтительным тоном. Теперь и она узнала эти слова.
– «Гибель моряка», – тихо произнесла она. – Из сборника стихов Мирддина.
– Да, – удивленно согласился он. – Я не думал, что ты знаешь.
– Не только студенты из литературного умеют читать, – бросила Эффи и тут же пожалела, что в голосе послышались резкие нотки. Она слишком явно проявляла свою горечь и зависть, и Престон, возможно, уже догадался, в чем крылась причина ее ненависти.
– Верно, – коротко заметил он. Взгляд снова стал холодным и отчужденным.
Эффи покачала головой, будто пытаясь развеять остатки сна. Ей хотелось выбросить из головы тот краткий миг, когда между ней и Престоном ощущалась некая близость.
Янто прочистил горло.
– Отец всегда в высшей степени восхищался своим творчеством, – сказал он. Дождавшись, пока Эффи отступит в сторону, запер дверь и снова надел ключ на шею. – Пойдемте завтракать. Не хочу, чтобы меня считали негостеприимным хозяином.
Однако Эффи, извинившись, сообщила, что хочет выйти на свежий воздух. Она вовсе не лгала – в развалинах дома ей с трудом удавалось дышать.
По заросшим мхом ступеням Эффи вышла на тропинку и поднялась на утес. Проявляя осторожность, на этот раз она не приближалась к самому краю. Крошащийся белый камень походил на шаткие глыбы льда, плывущие зимой по реке Наэр: ему тоже нельзя было доверять. От яростных порывов ветра она зажмурилась.
Может, не было никаких других заявок на участие в проекте. Может, она единственная, кто, взглянув на объявление, увидел перед собой мечту, в то время как остальные замечали отвратительную реальность.
Теперь Эффи поняла, почему Янто обратился к студентам – ни один опытный архитектор не стал бы восстанавливать дом с полузатопленным фундаментом на краю обрыва. Даже из уважения к Эмрису Мирддину.
«Тебе такое не по силам», – сказал мастер Корбеник и оказался прав. Он застрял в ней, как заноза под ногтем, которую не получалось вытащить. Болезненные воспоминания о нем могли накатить в любой момент, даже когда она просто тянулась за кружкой с кофе.
Далеко внизу волны бились о скалы. Теперь темная вода, разъедающая бледный камень, представлялась Эффи голодным хищником. Колени подогнулись, и она бессильно опустилась на траву, которую трепал ветер.
По
