официальные посвященные, и сараем, если нет. Забавная шутка, поскольку во всех других отношениях сарай являлся внушительным строением из резного камня и полированной древесины. Принижало его только то, что он стоял возле регулярного сада и главной палаты.
Время от времени Трегарро на цыпочках подходил к окну и выглядывал во двор. Андомака сидела в тени широкого полотнища, натянутого, чтобы оградить от солнца ее бледную кожу. Напротив нее сидела ее двоюродная сестра. Элейна а Саль была дочерью нового князя, следующей в порядке наследования, за которой шла сама Андомака. В настоящий момент девушка тихо плакала. Родственницы общались уже большую часть утра.
Но, похоже, встреча подходила к концу. Андомака встала и протянула юной девушке руки. Они обнялись, и Андомака что-то шепнула Элейне на ухо, прежде чем та шагнула назад. Трегарро отступил от окна. Находиться там, где княжна могла его заметить, – дурной подход. Чревато риском испортить эту выпестованную Андомакой минуту, ничего не выигрывая самому. Несмотря на это, приходилось сопротивляться тяге снова прильнуть к окну. Он бы не добился своего положения, уважая чужую уединенность.
Солнце в небе переместилось еще на пару делений, прежде чем Андомака явилась к нему. Со сложенными в насмешливую улыбку губами.
– Нежданно-негаданно, – сказала она, усаживаясь на обтянутый шелком диван.
Трегарро взял из шкафа для слуг кувшин и налил ей свежей воды. Она приняла бокал без единого кивка признательности.
– Она, похоже, расстроена.
– Оказывается, моя любимая кузина приемлет не все грани дворцовой жизни, и мне отрадно, что ее не смущает обращаться ко мне за советом.
– Не понимаю, шутите вы или нет, – сказал он и сел напротив.
– Шучу и вместе с тем нет, – сказала она и стала пить. Он старался не смотреть на изящную пульсацию ее горла при сглатывании. Для верховной жрицы он был доверенным слугой, а не любовником. Иные лишние взгляды на всякие вещи откроют больше правды о наблюдателе, чем о наблюдаемом, и лучше их избегать. Она поставила стакан и устроилась поудобнее.
– Приход сюда вашей кузины, – начал он, – как-то связан с… с обрядом?
Кризис, нависший после смерти Осая и неудачно проведенных таинств Братства, не упоминался ими в открытую, даже здесь. Он ждал, что Андомака рассердится, но она лишь впала в раздумья. А потом с горечью молвила:
– Нет, по-моему, нас постиг настолько полный провал, что его никто не заметил. – Она нахмурилась с отсутствующим видом. Сперва он подумал, что Андомака снова мысленно в Храме, переживает те ужасные часы после кончины Осая. Когда она заговорила, Трегарро понял, что был неправ. – Я видела сон. Старый бог Шау явился в наш город, надев на себя личину двух девушек. Обеих терзает горе, в том и заключена насмешка. И прелесть. Одна из них – моя маленькая волчица.
– Та, что использовала свечу, – высказался Трегарро.
