после чего протянул ей позолоченную шкатулку, украшенную камнями, и удалился. Его мягкий взгляд ее загипнотизировал. «Он словно читал мои мысли!» – твердила она.
От нашего старого домика в баскском стиле, где не было даже электричества, с оглушительным шумом рванул сверкающий автомобиль и исчез в облаке пыли.
Мать позвала нас с братом.
– Держи, это тебе, – пролепетала она и рухнула на стул.
Я уставился на шкатулку. Кто мог прислать мне нечто подобное? Я не стал долго раздумывать и под изумленными взглядами брата и матери поспешил уединиться в своей комнате.
Изящная вещица отпиралась крошечным ключиком. Внутри на бархатной обивке лежал мой блокнот.
Я улыбнулся. Понюхал коробочку, как собака, ищущая хозяина. На первой странице летящим почерком с завитушками, напомнившими мне изгибы ее тела, красовалась надпись:
Зебра снова сбежала, я жду вас на ужин.
P. S. На этот раз войдите через ворота!
10
Мы с Наной входим с чемоданами в дом с синими ставнями. Роза тепло встречает нас и показывает наши две маленькие смежные комнатки в мансарде, уютные, с чудесным видом на большой парк.
– Добро пожаловать домой, – произносит она и взбивает подушку, придавая ей нужную форму.
Потом с плохо скрываемым волнением добавляет:
– Это была твоя комната, тогда… До того, как ты уехала.
Сидящая на ее плече обезьянка-капуцин не упускает ни слова из нашего разговора. Он вспрыгивает на стол, задев длинным хвостом баночку из-под варенья, наполненную цветными карандашами. Под ней книжка с картинками словно из прошлого века.
– Свинг обожает новые лица, – веселится Роза.
Это зверек весом от силы пару килограммов в черно-белой шубке, напоминающей монашеское одеяние с капюшоном. Глазки – две черные бусинки, розовая мордочка. И черный галстук-бабочка, придающий ему вид прилежного ученика. Наклонив голову набок, Свинг разглядывает меня. Мне немного не по себе.
Вчера я поговорила с Наной. Поделилась с ней своими сомнениями и страхами. Я-то остаюсь, но ее все равно ждет билет на поезд до Парижа. Меня потряхивало, мой голос дрожал, а жизнь, казалось, висела на волоске. Новости были хуже некуда. Мэтр Муано породил во мне сомнения. Нана выслушала меня, не шелохнувшись, ее глаза словно два безмятежных озера. Потом она взяла билет и аккуратно опустила его в мусорную корзину. «Нана, прошу, не переживай за меня…» Она накрыла мою ладонь своей.
Наутро мы уже у Розы.
– Я пойду, а ты отдохни, – говорит старая дама и водружает капуцина обратно себе на плечо.
У двери она оборачивается.
– Лиз… – Пауза.
– Я рада, что ты снова здесь, – выдыхает она, опустив глаза.
Ее стыдливая сдержанность трогает
