какие у тебя теперь планы?
– Сейчас пойду в киоск, надо купить газеты с объявлениями, и мы вместе поищем подходящий вариант съемного жилья. Я прилично скопила. Макар никогда не жалел для меня денег, а я их собирала в надежде, что через год отправимся в путешествие. И теперь мы с Мишенькой туда точно отправимся. Новая квартира – новая жизнь.
– А дальше? Ведь деньги имеют свойство заканчиваться, – произнесла Екатерина Сергеевна, склонившись над внуком. Поправив одеяльце, она вернулась к дочери и взяла ее ледяные пальцы в свои горячие ладони.
– Мам, если жить скромно, то мне хватит пока. Мишеньке исполнится годик, и я найду работу. А его оформлю в частные ясли.
– Ага, конечно, знаю я эти частные детские сады, где деток избивают и все такое. Я новости-то смотрю.
– Мам, но ведь не везде же так. Но пока рано это все обсуждать. Ты посидишь с Мишей? Я схожу в магазин и за газетами.
– Конечно, дочь, иди.
Екатерина Сергеевна подхватила стопку ползунков и убрала в шкаф. Потом прошла в прихожую, проводила дочь, заперла дверь и отправилась готовить обед.
Вероника спустилась к почтовым ящикам, отперла нужную дверцу и извлекла рекламные листовки, две квитанции, газету и конверт.
«Настоящее письмо?! – промелькнула мысль. – Я думала, что сейчас только налоговые и пенсионные службы такие рассылают. Интересно».
Перевернув конверт, молодая женщина обнаружила, что письмо адресовано ей; судя по дате, пролежало послание в почтовом ящике неделю.
«Они что, вообще почту не проверяют? Что-то никак не пойму ничего. Кто такой Шеренгерин, который мне написал. Ошиблись? Хотя нет, здесь вписана моя девичья фамилия».
Вероника вышла из подъезда, села на лавочку и вскрыла конверт. На колени ей упал исписанный мелким разборчивым почерком тетрадный лист. Молодая женщина осторожно развернула его и, прикусив нижнюю губу, прочитала:
«Никуша, здравствуй! Помнишь: кто так называл тебя? Да, это пишет тебе давний знакомый твоей бабушки – Игорь Шеренгерин – полковник в отставке. Вспомнила меня, девочка? Так вот, и я о тебе не забыл. Не так давно я узнал, что Ларисы моей не стало. Скорблю безмерно, ведь до сих пор люблю ее. Сколько раз я ей писал и звонил, но она оставалась непреклонна к моим просьбам. Никуша, она просила, и я оставил ее в покое, но продолжал надеяться, что Лара одумается и посетит вместе с тобой мою маленькую ферму в горах. После расставания с твоей бабушкой, я уехал довольно далеко. Там я приобрел участок земли, на котором построил дом. Знаешь, девочка, я же так и не обзавелся семьей. Для меня семьей были и остаетесь только вы: ты и моя Лара. Я так вас ждал, моих близких и горячо любимых людей. Но вот промелькнула за окном целая жизнь, сквозь занавески сочится закат. Никуша, я все чаще болею, и все длительнее впадаю в депрессии. Надо же, какое чудное слово, но так мне на днях сказал врач. Смешно! Девочка, не знаю, как сложилась твоя жизнь, все ли у тебя в порядке, но очень хочу это узнать, потому
