изобразить безмятежную радость от встречи со мной, от тебя совсем слегка припахивает коньяком, но ты практически трезв, что неестественно для нормального человека в данной ситуации, а главное – когда я пришел, дверь была приоткрыта, внутри никого не просматривалось, но вешалка была сорвана, и вообще отмечался некоторый беспорядок, свойственный предшествующему мордобою. Я позвонил в ваше отделение милиции и очень вежливо поинтересовался: не попадал ли к ним в том или ином качестве гражданин имярек? Мне не слишком любезно ответили, что оного гражданина пока не имеют чести знать, а в чем дело и кто есть я сам? Попрощавшись с сотрудником, я позвонил еще в «Скорую» и морг. Так, из любопытства, чтоб не оставлять неиспользованных возможностей. Там о тебе тоже еще не слышали. Я успокоился и стал ждать. Конечно, внутри, а не снаружи. Услышал лязг дверей вашего древнего лифта, предположил, что явился именно ты, и вышел на площадку разыграть тебе мизансцену и захватить врасплох. Что и достигнуто. Как, четкая работа?
– Да уж, кто может сравниться с Матильдой моей! Лихая работа… – искренне восхитился Левашов и снова подумал, что именно Воронцова им и не хватало. Теперь все будет проще. – Тебе бы в цирке выступать…
– Ага, – кивнул Воронцов. – Впервые на арене. Укротитель с группой плохо дрессированных нарушителей трудовой дисциплины. Смертельный номер: развод на работы в день прихода в родной порт. Не приходилось видеть?
– Приходилось. Незабываемое зрелище. Дамы падают в обморок…
– Вот то-то. В общем, давай рассказывай.
И Левашов сел и за полчаса рассказал все. Про своего школьного друга Андрея Новикова и его давнюю подружку Иру, которая внезапно оказалась шпионкой из другой Вселенной (!). О том, как еще один их знакомый, Алексей Берестин, художник, ходил по Иркиному поручению в шестьдесят шестой год и что с ним там случилось. О том, как Олег с Андреем его спасали, а еще потом появились два жлоба типа межзвездных гестаповцев, чтобы забрать Ирину с собой, и пришлось спасать и ее тоже. («Ну какая из нее инопланетянка, ты б посмотрел, нормальная девчонка, десять лет ее знаю, а вот те мордовороты – это да!») Про хитрый, придуманный Новиковым план и про установку совмещения пространства – времени, которую он сам, Левашов, изобрел и собрал и с помощью которой чужаков выбросили на неведомую планету, найденную наобум, будто радиостанцию при вращении вариометра приемника. «Вся эта кутерьма началась прошлой осенью, а закончилась сегодня вечером. Сделали дело, хотели отпраздновать победу, да и не получилось. Устали все насмерть. Так, посидели часик, как на поминках, и разошлись…»[1]
Во время рассказа у Левашова вдруг прорезался аппетит, и он даже с некоторой жадностью навалился на гостинцы, отчего не все его слова звучали внятно.
Воронцов выслушал его спокойно, с непроницаемым выражением, только время от времени уголки его рта подергивались, то ли от сдерживаемой улыбки, то ли, напротив, от нервности. В основном слова Олега совпадали с тем, что говорил Антон,
Левашовым коротко пересказано содержание первой книги романа.
