запах натуральных цветов, украшающих партер. Пришлось за несколько секунд заменять их зеленью. В моей памяти запечатлелось еще одно убранство театра: гости сидели в ложах, а ароматы партера, превращенного в розовый сад, наполнял весь зал.
После спектакля гости перешли на террасы, где были сервированы для ужина столы, освещаемые высокими канделябрами. За ужином последовал фейерверк, и это волшебное зрелище поразило мое детское воображение, что я никак не хотел идти ложиться спать.
Празднества продолжались в Москве, куда родители и их гости перебрались за несколько дней до коронации. Наш московский дом, бывший охотничий домик царя Ивана Грозного, сохранил облик своего времени: большие помещения со сводчатыми потолками, мебель XVI века, серебряная посуда, богато украшенная резьбой; этот по-восточному роскошный декор прекрасно подходил для пышных приемов. Иностранные принцы, побывавшие там, заявляли, что никогда не видели ничего подобного.
Мой брат и я, которых сочли слишком маленькими, чтобы участвовать в этих празднествах, остались в Архангельском. Однако в день коронации нас привезли оттуда в Москву. Даже сегодня, закрыв глаза, я вижу иллюминированный Кремль, его зеленые и красные крыши, позолоченные купола его церквей.
В то утро мы сначала увидели, как кортеж выехал из императорского дворца в направлении Успенского собора. После церемонии царь и обе царицы, облаченные в коронационные мантии, с коронами на головах, сопровождаемые императорской фамилией и иностранными принцами, вышли из собора, чтобы вернуться во дворец. Золото и драгоценные камни сверкали на солнце, особенно ярким в тот день. Подобное зрелище можно было увидеть только в России. Когда царь и обе царицы появились перед собравшейся толпой, они действительно были помазанниками Божьими. Кто мог предвидеть, что через двадцать два года от этой роскоши, этого величия останутся лишь воспоминания?
Говорят, что, одевая императрицу для церемонии, одна из ее служанок уколола палец о застежку императорской мантии, и капля крови упала на горностаевый мех.
Через три дня ужасная Ходынская катастрофа погрузила Россию в траур. Вследствие плохой организации произошла страшная давка во время раздачи царских подарков народу, и тысячи человек были затоптаны. Многие увидели в этом дурное предзнаменование для нового царствования.
Многочисленные увеселения, которые должны были сопровождать коронационные торжества, отменили. Однако под влиянием дурных советов части своего окружения Николай II позволил убедить себя, что он должен присутствовать на большом балу, дававшемся в тот вечер французским послом. Великие князья разделились на две враждебные группы. Братья московского генерал-губернатора великого князя Сергея[23], на которого ложилась значительная часть ответственности за случившееся, желая приуменьшить масштаб катастрофы, уверяли, что не следует никоим образом менять праздничную программу. Твердо отстаивавшие противоположную точку зрения «Михайловичи»
Великие князья Владимир, Алексей и Павел Александровичи.
