мне поймать этого фрица? – обратился к командиру связист Мирослав Зыгмантович, тоже «фиолетовый», как и Довжук.
– Каким образом?
– Поползу навстречу и схвачу.
– Он может вас пристрелить, и потом, за его движениями наверняка наблюдает противник. Вы можете вызвать его огонь на себя.
– Я не по этой борозде поползу, а по той, что левее. А вы дайте сигнал: как только поравняюсь с противником, активируйте амулет.
– Хорошо, выполняйте. А вы, Нестеренко, все время держите немца на прицеле. В случае чего, не дайте ему возможности выстрелить в Зыгмантовича…
– О, Нестеренко не промажет, – похвастался командир отделения Коротков. – Он у меня лучший стрелок.
– Вот и посмотрим, – сказал Сергеев.
Зыгмантович с ловкостью волка выскочил из окопа.
– Старый охотник! Умеет выслеживать и подбираться к своей жертве, – гордился уже другим бойцом Коротков.
Зыгмантович двигался вперед быстро и ловко, и враг его пока, кажется, не замечал.
Сергеев достал из кармана похожий на янтарь продолговатый камушек, вделанный в полоску кожи. Немец подползал все ближе и ближе. Приподнял голову, посмотрел кругом, потом прижался к земле и вновь пополз вперед…
– Смотрите! Кажется, Зыгмантович уже поравнялся с ним! – закричал Коротков.
– Да, время подавать сигнал, – сказал Сергеев и потер камушек амулета.
Зыгмантович кивком дал понять, что сигнал принят, и, повернув вправо, пополз прямо на немца. Между ними осталось всего несколько метров, и все в окопе, затаив дыхание, следили за поединком.
Прыжок, другой, и Зыгмантович навалился на фрица. Пока тот очнулся и понял, в чем дело, в руках Зыгмантовича очутился его автомат, на голову немца посыпались удары кулаков…
– Смотрите! Наш Мирэк оседлал немца, как лошадку! – восхитился кто-то из бойцов.
Зыгмантович, прижимая немца к земле, пригнувшись, сидел на нем верхом и колотил кулаками.
Немцы увидели эту картину и открыли пулеметный огонь. Но Зыгмантович не обратил внимания на свинцовый ливень и потащил пленного. Фриц боялся даже пошевельнуться под огнем.
Вскоре они оба были в окопе.
Среднего роста, коренастый, откормленный немецкий солдат, к тому же, как оказалось, – джинна, в глубокой каске, на которой красовалась свастика и буквы «СС», стоял перед Сергеевым и смотрел на него каким-то тупым взглядом. Он весь сжимался и, казалось, вообще не понимал, как подобное могло случиться.
Не успел лейтенант сказать хотя бы слово, как со стороны противника показалась семерка «юнкерсов-88», с ревом несущихся на Москву. Самолеты, пролетев линию обороны, начали делать разворот.
Артподготовка усилилась, за грохотом пушек, треском снарядов и гулом моторов уже ничего нельзя стало разобрать. Подозвав к себе командира отделения и отдав ему необходимые распоряжения насчет пленного,
