и на этот раз она была права.
– Он изменил мне, – промолвила я.
Мамины губы превратились в тонкую линию от гнева. Думаю, она хотела сказать что-то очень скверное, но она была из тех людей, которые предпочитали либо говорить хорошее, либо молчать.
– Ты рассталась с ним?
Я пожала плечами.
– Ага. Ну, вроде. Он попросил меня подумать о моей поездке в Штаты как о перерыве в наших отношениях и дать нам еще один шанс, когда я вернусь.
– Вот это да! Только не говори мне, что ты согласилась на эту чушь. У мужчин это расшифровывается как желание обманывать, не обманывая.
– Я не согласилась. Я ничего не сказала. Я попросила его уйти.
– Не давай ему других шансов. Обманул раз – обманет и два.
– Я знаю, мама.
Мой папа неоднократно изменял, и мама была вынуждена прощать его из раза в раз, пока, наконец, не перестала идти ему навстречу. А потом он ушел. С тех пор я его не видела. Это было четырнадцать лет назад.
– Я не хочу думать о нем сейчас. Все, на чем я хочу сосредоточиться – это поиски Имоджен.
Мама быстро кивнула.
– Тебе может понадобиться несколько дней, чтобы найти сестру, к тому же необходимо будет купить обратный билет. Ты знаешь, что сейчас я не могу дать тебе денег, учитывая ужасные проценты по кредиту и затраты на иппотерапию Финна.
Мы платили за лечение Финна, включавшее верховую езду как часть терапии, из своего собственного кармана; государственное медицинское обслуживание не покрывало такие траты. Даже с учетом того, что мы не были уверены, поможет ли этот метод справиться с его спазмами, лошади делали Финна счастливее и уменьшали заикание, так что эти деньги были потрачены с пользой.
– Я найду работу в Нью-Йорке. Им тоже нужны официантки, верно?
– Тогда тебе понадобится рабочая виза, Эйслинн, а она стоит дорого.
Я прикусила губу. Об этом я не подумала.
– Уверена, есть работодатели, которые не обращают внимание на визы.
Мама покачала головой.
– Ты не из тех девушек, кто доставляет хлопоты. И не стоит начинать. Не иди по незаконному пути. Это ни к чему хорошему не приведет.
– Мама, мне нужно знать, что случилось с Имоджен. Я не могу просто притворяться, что все в порядке.
– Может быть, она хотела разорвать все связи с нами и с Ирландией.
– Может быть, – задумчиво произнесла я.
Я хотела быть уверена в том, что Имоджен не сделает ничего подобного, но она была трусихой. Она бежала от всего, что причиняло ей страдания.
– Если она не хочет видеть нас в своей жизни, то я оставлю ее в покое и попытаюсь двигаться дальше. Но в любом случае мне нужно знать правду.
Однако я не была уверена, получится ли у меня хоть что-то. У нас с Имоджен было не так много общего, но я любила ее. Не говоря уже о том, что я не хотела, чтобы Финн рос без родной матери, даже если растили его по большей части мы с мамой.
