това проиграть в схватке. Приходится натянуть одеяло на лицо, чтобы повременить столкновение с ними. Игнорирование реальности может продолжаться вечность, но я всё же решаюсь преодолеть собственное нежелание и, откинув теплое полотно, принимаю сидячее положение на комфортном матрасе.
Я всегда любила утренний Нью-Йорк. Мне нравится наблюдать за тем, как люди спешат на работу, заходят за кофе перед предстоящей встречей, чтобы получить дозу заряда, или просто отправляются на пробежку в Центральный парк. Занимаясь своими делами, люди всё равно являются частью чего-то общего и значимого. Я привыкла чувствовать себя незаменимым элементом движущей силы, что незаметно для мира вершит собственную историю. Яркое солнце Нью-Йорка как будто руководит этим процессом, вызывая улыбки на лицах жителей города и одаривая их хорошим настроением. Сегодняшнее утро является исключением. Единственное, чего я сейчас желаю, – откинуть своё тело на кровать и проспать весь день.
В скромной комнате сложно не заметить распахнутое окно, из которого виднеется Манхэттенский мост. Свежий воздух, проникающий сквозь небольшую щель, наполняет помещение прохладой. Она легко обдувает, на удивление, разгорячённое тело. Видимо, я ещё не до конца проснулась, ведь совершенно не понимаю, где нахожусь. В моей квартире никогда не было настолько широкого окна, что панорамой открывает взор на реку Гудзон. Я живу на 139 Вустер стрит в Сохо. По утрам удаётся наблюдать за тем, как бариста приходит в булочную, а флорист расставляет товар на витрины. Для меня каждый взгляд на сонные улочки является неповторимым и желанным. Даже в приглушённой обыденности меня привлекают жизнерадостные взоры почтальонов на велосипедах, суетливые махинации владельцев перед открытием винтажных магазинов и отдалённые сигналы несущихся машин.
Жизнь в Сохо чувствуется слегка иначе, особенно утром. Распахивая шторы и встречаясь с мимолётным рассветом, ты на какое-то время теряешь осознание, что находишься в центре самого шумного города. Ещё несколько часов, и тебя поглотит неистовая сила движения. Но до этого момента у тебя есть полное право вальяжно наслаждаться тостом с омлетом и только что сваренным кофе. Конечно, этот знаменитый район гудит от пребывания туристов и шумных компаний по вечерам. В этом и заключается главная романтика Сохо. Днём ты можешь быть модным гидом для любителей шопинга, по ночам – заядлым танцором в популярных клубах, а утром превратиться в самого искусного ценителя тишины.
Моя кожа покрывается мурашками, как только я полностью скидываю с себя одеяло. Ощущение свободы и раскрепощённости движений подталкивают меня обратить внимание на собственное тело, которое ранее не вызывало никаких вопросов. Я бы осмелилась предположить, что на мне нет одежды, но это просто невозможно. Поэтому решительно осматриваю ноги и не замечаю ничего, кроме своего белья.
– Какого чёрта? – в моей голове проскальзывает мысль о непредвиденных обстоятельствах прошлой ночи. По левую сторону раздаётся громкий шорох, который настоятельно рекомендует мне повернуть голову. – Нет, нет, нет, – вскакиваю с кровати и оказываюсь стоящей напротив еле прикрытого человека.
Как я могла уснуть с кем-то в одной постели? Неужели я настолько была не в себе, раз я очутилась поодаль с неизвестным человеком? Должно быть, я окончательно распрощалась со своим здравым смыслом.
Требуется некоторое время, чтобы в панике рассмотреть комнату получше. Её стены окрашены в серый цвет, а у длинного окна располагается массивный письменный стол, сделанный, предполагаю, из дуба. Пространство отличается минималистичностью и незамысловатостью. Кроме просторного шкафа, кожаного кресла, лампы в углу и большой кровати в помещении сложно столкнуться с чем-то ещё. Любопытный взгляд трудно не удержать от поверхности стола. Каждый предмет находится на своём месте. Уверена, если провести по стопке папок пальцем, не обнаружится и самой мелкой пылинки. Владелец квартиры либо перфекционист до мозга костей, либо уборку за него делает кто-то другой. Не удивлюсь, если его футболки и носки разложены по цветовой гамме.
Огромный шкаф-купе занимает большую часть стены напротив кровати. Как и стол, он сделан из тяжёлого тёмно-коричневого дерева. У меня возникает желание открыть дверцы и посмотреть, что же находится внутри. Кто знает, может быть, там вовсе и не одежда, а наркотики или огнестрельное оружие? Если окажется, что я стою в одной комнате с дилером, то сегодняшний день определённо будет худшим в моём списке событий. Кто-то однажды произнёс: "Хочешь узнать человека получше – распахни дверцы его шкафа, узри всех его скелетов и пересчитай цветные толстовки". Вдохнув поглубже, я тянусь к ручкам на стеллаже, но меня останавливает шорох из другого конца комнаты. Я осторожно поворачиваю голову и убеждаюсь, что лежащий на кровати парень не проснулся от громкого скрежета моих шестерёнок в голове.
– Так, думай, Мелисса. Что ты вчера делала, раз забыла всё по щелчку пальцев? – я присаживаюсь на кровать, настраивая себя на волну воспоминаний о прошедшем дне.
Единственная, с кем связаны мои мысли, – это подруга. Вчера
