потребностей хлеба, зерном и мукой, кожевенных товаров и сырья, шерсти, рыбных товаров, растительных и животных жиров и масла и изделий из них, табачных товаров и изделий, скота и лошадей, вина виноградного и других продуктов садоводства и земледелия, взамен чего Германская империя доставит сельскохозяйственные машины, химические продукты и дубильные экстракты, оборудование экспедиции заготовления государственных бумаг с соответствующим запасом материалов, оборудование суконных, хлопчатобумажных, кожевенных, химических, сахарных и других заводов и электротехнические принадлежности.
Кроме того, правительство Всевеликого войска Донского предоставит германской промышленности особые льготы по помещению капиталов в донские предприятия промышленные и торговые, в частности по устройству и эксплуатации новых водных и иных путей.
Тесный договор сулит взаимные выгоды, и дружба, спаянная кровью, пролитой на общих полях сражений воинственными народами германцев и казаков, станет могучей силой для борьбы со всеми нашими врагами.
К Вашему Императорскому Величеству обращается с этим письмом не дипломат и тонкий знаток международного права, но солдат, привыкший в честном бою уважать силу германского оружия, а поэтому прошу простить прямоту моего тона, чуждую всяких ухищрений, и прошу верить в искренность моих чувств. Уважающий вас Петр Краснов, донской атаман, генерал-майор»[14].
Письмо это было рассмотрено 2 июня в совете управляющих отделами. Отношение к нему было сдержанное, скорее даже отрицательное. Прения и редакционные поправки затянулись до 10 часов вечера. После доклада командующего войсками о том тяжелом положении, в котором находятся войска не только Донской, но и Добровольческой армии, о полной зависимости от того, будут ли эти армии в достаточном количестве и своевременно снабжены патронами и снарядами, совет управляющих одобрил это письмо.
– Во всяком случае, – сказал атаман, – всю ответственность за это письмо я беру на себя. Независимо от вашего мнения я отправлю это письмо, потому что в нем вижу спасение Дона и, следовательно, и России, так как судьбы одного тесно связаны с судьбами другой, и для меня они неразделимы. Приближается время уборки урожая. Если при помощи немцев нам удастся добиться того, что большевики дадут передышку на фронтах, мы справимся; если этой передышки не будет, мы рискуем, что казаки будут покидать фронт и передаваться советским войскам. Что касается союзников, то в случае их победы неужели они не поймут, что наш нейтралитет был вынужденным? И если не поймут, то пусть судят меня, меня одного…
5 июля герцог Н. Н. Лейхтенбергский, назначенный атаманом Зимовой станицы в Берлине, поехал в Киев, где он должен был соединиться с генералом Черячукиным и вместе с ним ехать дальше.
Глава V
Результаты письма императору Вильгельму. Активная помощь Дону. Восстановление старых границ Земли Войска Донского.
Текст взят из разосланного господином М. В. Родзянко письма, почему за точность выражений не ручаемся. Содержание же верно.
