преставиться… – хихикнула рыжуха и показала мужику язык.
Впрочем, громила не обратил на это никакого внимания. Оно полностью было обращено на черноволосую статную красавицу.
– А как вас зовут?
Девушка посмотрела на него так презрительно и надменно, что мужчина поневоле стушевался, сразу потеряв всю свою наглость и самоуверенность.
– Кхм… – закашлялся он, сделав, однако, вид, что его ничуть не задел презрительный взгляд понравившейся девицы. – Так что… как тебя зовут, красотка?
– Клео… – процедила сквозь зубы красавица, решив, видимо, больше не играть в молчанку. Тем более что, похоже, от навязчивого «джентльмена» вряд ли удастся быстро избавиться.
– А я Минутка! – весело прощебетала её юная подружка и залпом выпила поставленное перед ней алкогольное пойло.
«Ого! – присвистнул про себя бармен. – Внешний вид бывает очень обманчив, и эта нимфетка совсем не невинный цветочек, как мне показалось вначале».
Но вслух он, конечно же, ничего не сказал.
– Очень… очень приятно! – осклабился боксёр, явно успокоившись, и щёлкнул пальцами.
Бармен мгновенно уловил его желание и поставил рядом третий стакан.
– Так откуда припорхнули в наше уютное местечко две такие симпатичные пташки?
Мужчина явно решил произвести впечатление на девушек и поразить их своим «ораторским талантом».
– А тебе какое дело? – вновь встряла рыжуха. – Склеить нас хочешь? Так обломайся сразу! Мы отбросы не едим!
И весело рассмеялась звонким девчачьим смехом. Боксёр аж побагровел от злости.
– Слушай, ты… малая… я не к тебе, писявке, обращаюсь! Так что лучше помолчи, когда взрослые разговаривают.
– Ой, а с кем тут разговаривать-то? – округлила девчушка глаза. – Клео… ты разве видишь рядом с собой кого-нибудь?
Обратилась она к подруге, пихнув её локтем. Статная красавица лишь криво усмехнулась, неопределённо пожав плечами.
– Вот я и говорю, что тут кроме нас и этого милого бармена больше нет никого…
Девица кокетливо подмигнула упомянутому работнику стакана и бутылки. Бармена словно обожгло от этого подмигивания. От юной нимфетки вдруг потянуло такими мощными сексуальными флюидами, что его мужское достоинство мгновенно встало по стойке смирно. Парень покраснел до корней волос, и даже вечные винные пары, бродившие в его голове, моментально куда-то улетучились.
Боксёр сначала посерел от нанесённого ему оскорбления, затем побагровел, потом из его глотки раздался столь мощный рык, что в баре наступила гробовая тишина.
– Ты! Ты-ы… – за не имением более слов мужчина, видимо, решил наказать дерзкую малолетку физически и протянул к её волосам свою громадную пятерню.
Но на полпути рука боксёра резко согнулась в локте, причём в другую сторону, чем
