кроме него. Когда купил ее, то опасался, что Логов начнет подтрунивать, но тот отнесся к приобретению с неожиданным уважением. Ивашин объяснил себе это тем, что его начальник ценит профессионализм, чего бы это ни касалось. Если уж печь блинчики, то на правильной сковороде!
У Никиты они получались тоненькими и не жирными, и это сразу откликнулось в Сашке воспоминанием:
– Мама такие же пекла…
Он испугался, что расстроил ее, напомнив о главной потере, и уже готов был дать себе слово больше никогда… Но тут Сашка просительно улыбнулась:
– Пеки их почаще, ладно? Обожаю… Ну когда у тебя время будет, конечно!
«Для тебя? Всегда!» – Никита удержал эту клятву в себе, но с тех пор выходные не обходились без блинов – на завтрак или на ужин. Сашка любила макать их в сгущенку, Артур предпочитал сметану, а сам Никита привык есть блины со смородиновым вареньем.
Услышав Сашкины шаги наверху и шум воды в ванной, Никита быстро включил сковороду, и когда она достаточно прогрелась, зачерпнул небольшой поварешкой жидкое тесто и заполнил черный круг, сделав его светлым.
«Чем не Малевич?» – ухмыльнулся он, любуясь своим произведением, похорошевшим еще больше, когда блин перевернулся золотистой стороной. Почему-то только сейчас Никита задумался: то, что среди кухонной утвари, имеющейся в доме Сашкиного отца, не оказалось блинной сковороды, – можно считать попыткой стереть из памяти все, связанное с бывшей женой? Раз Оксана пекла вкусные блинчики… Понятно, что сам Сергей Каверин не стоял у плиты, но была же у него кухарка или кто-то вроде этого? Новая жизнь должна была стать новой во всем? И стала. Но ненадолго…
Последнее прозвучало злорадно, такого Никита не хотел. Ловко перекинув готовый блин на большое блюдо, он прислушался к происходившему за окном, чтобы отвлечься от нехороших мыслей. Все, кто ранил Сашку, автоматически становились его врагами, хотя об этом, может, никто и не догадывался, ведь открыто Ивашин не выказывал враждебности. Но подозревал, что не протянул бы руки, если б Сашкин отец тонул на его глазах… Но об этом позаботилась Русалка.
Как ни страшно звучало, и все же выходило так, что именно Русалку он должен был благодарить не только за это, но и за то, как преобразилась его собственная жизнь. Сашка вошла в нее и – самое поразительное! – осталась. Чудовищное зло обернулось для него счастьем. Правда, Никита ни разу даже не заикнулся об этом вслух, но, кажется, мысли Логова текли в том же направлении, потому что как-то он заметил, поймав взгляд своего помощника, неотступно скользящий за Сашкой:
– Ты шел к ней всю жизнь… Да, парень? Если б ты не окончил юрфак, не пришел в Комитет, не стал работать со мной, то Сашка просто тебе не встретилась бы.
Ему здорово полегчало от этих слов, но справедливости ради Никита заметил:
– Она не со мной. Даже сейчас. Мы просто живем в одном доме.
– Это верно, – отозвался Артур безжалостно.
Но тут же добавил:
– Сегодня
