style="font-size:15px;"> – Слушаю вас, – голос судьи излучал настороженность, она внимательно посмотрела на Германа. Его лицо покрылось испариной и руки начали шарить по карманам. Опомнившись, он сел ровно и, сложив руки перед собой, замер.
– Я маму привел, – увереннее добавил молодой человек. Большая часть зала затуетилась, окинув помещение непонимающим взглядом.
– Бранич, ты чего сюда приперся? – кто-то выкрикнул из зала. – Он ненормальный. Не обращайте внимания.
Зал зашумел рассуждениями и возмущениями, а прокурор вопросительно развернулся к Нине.
– Тишина! – крикнула судья. – Пригласите маму!
Бранич потянулся к выходу, и милиционер открыл дверь в зал суда. Волна людских лиц развернулась и замерла.
Время шло, но в раскрытую дверь не входили. Присутствующие опять шепотом рассуждали о происходящем. И через минуту судья подняла молоточек.
В этот момент вошла пожилая жинщина с клюкой и остановилась у дверей. Зал взволновался, а вошедшая прошлась пристальным взгляом по каждому, кто на нее смотрел. Бранич неловко махал рукой и показывал на трибуну.
– Пройдите к трибуне! – сказала судья и ударила молоточком, добавив. – Тишина. Не то я всех удалю.
Невысокого роста, худая, со сморщеным серым лицом и руками женщина больше походила на мертвеца, но ее движения были четкими и взгляд ясным. Она живо подошла.
– Что вы хотите сказать? – учтиво обратилась судья.
– Я бросила варежку в ее машину! – надменно сказала она и подняла клюку в сторону Ларисы.
Зал, словно огромный фонтан, брызнул возмущением, после чего судья подняла молоток, но не стала успокаивать зал, словно замерла в размышлениях.
– Я буду вынуждена прервать слушанье, если такое будет продолжаться! —через минуту объявила она и зал неохотно притих.
– Помнишь меня, сынок? – пожилая женщина повернулась к водителю Германа Петровича.
Он испуганно привстал со своего места:
– Что вы сделали? Я ведь нашёл варежку не сразу. Поэтому решил, что Лариса Ивановна… Зал переговаривался, бурно обсуждая молодого человека. Он виновато смотрел на Ларису Ивановну.
– Почему вы это сделали? Вы же знали, что подозрение упадёт на Ларису Ивановну? И где вы взяли варежку? – спокойно спросила судья.
– Варежка была под машиной. А то, что я так сделала – это моя личная месть этому роду. Хотя, она уже искупает грех деда – полицая, – после этих слов она развернулась и посмотрела на Германа.
– Много детей и людей погубил ее дед когда-то, – продолжила женщина и ее жуткий взгляд перешел сверлить Ларису.
Рыдая, Лариса закрывалась руками. Зал загудел и не слышал стука молоточка.
Герман облегченно откинулся на спинку стула, спокойно глядя на судью.
– Не виновна! – через час прозвучало из уст судьи и удар молотка обвестил окончание процесса.
Глава 36
Нежный шум
