style="font-size:15px;"> Отец твой Граф А.С.Р.».
«Берлад. 3 ноября 1789 г.
Ай да любезная сестрица. Ich kusse die Hande meiner gnädigster (целую ручки почтеннейшей) Софьи Ивановны, она твоя матушка. Je salue tres respectueusement aves devotion mes tres cheres soeurs (Почтительнейше и благоговейно приветствую моих любезнейших сестриц). У меня козочки, гуси, утки, индейки, петухи, тетерьки, зайцы; чижик умер. Я их выпустил домой. У нас еще листки не упали и зеленая трава. Гостинцев много: наливные яблоки, дули, персики, винограду на зиму запас. Сестрицы, приезжайте ко мне, есть чем подчевать: и гривенники, и червонцы есть. Что хорошего, душа моя сестрица? Мне очень тошно; я уж от тебя и не помню, когда писем не видал. Мне теперь досуг, я бы их читать стал. Знаешь, что ты мне мила; полетел бы в Смольный на тебя посмотреть, да крыльев нет. Куда, право, какая. Еще тебя ждать 16 месяцев, а там пойдешь домой. А как же долго! Нет, уже долго. Привози сама гостинцу, я для тебя сделаю бал. Кланяйся, как увидишь, Катерине Ивановне и обеим. Adieu, ma chere Comtesse (Прощай, моя любезная Графиня) Суворочка. Целую тебя, душа моя. Божие благословение с тобою.
Отец твой Граф
Александр Суворов-Рымникский».
«Берлад. 8 ноября 1789 г.
Comtesse de deux empires (Графиня двух Империй), любезная Наташа-Суворочка! В этом ай да надобно тебе всегда благочестие, благонравие, добродетель. Скажи Софье Ивановне и сестрицам: у меня горячка в мозгу, да кто и выдержит. Слышала, сестрица душа моя, еще de magnanime Mere (От моей Высочайшей Матери, т. е. от Императрицы) рескрипт на полулисте будто Александру Македонскому. Знаки Св. Андрея тысяч в пятьдесят, да выше всего, голубушка, Первый класс Св. Георгия. Вот таков твой папенька. За доброе сердце, чуть право от радости не умер. Божие благословенье с тобою.
Отец твой Граф
Александр Суворов-Рымникский».
«Май 1790 г.
… Сберегай в себе природную невинность, покамест не окончится твое учение. На счет судьбы своей предай себя вполне промыслу Всемогущего и, насколько дозволит тебе твое положение, храни неукоснительно верность Великой нашей Монархине. Я ея солдат, я умираю за мое отечество. Чем выше возводит меня ея милость, тем слаще мне пожертвовать собою для нея. Смелым шагом приближаюсь к могиле, совесть моя не запятнана. Мне шестьдесят лет, тело мое изувечено ранами, но Господь дарует мне жизнь для блага государства. Обязан и не замедлю явиться пред Его судилище и дать за то ответ. Вот сколько разглагольствований, несравненная моя Суворочка, я бы запамятовал, что я ничтожный прах и в прах обращусь. Нет, милая моя сестрица, я больше не видал Золотухина, быть может, с письмом твоим блуждает он средь морских просторов, бурных и коварных. Деньги, данные на гостинцы, ты могла бы употребить на фортепьяны, если Софья Ивановна не будет против. Да, душа моя, тебе пойти будет домой. Тогда, коли жив буду, я тебе куплю лучше с яблоками и французские конфеты. Я больше живу, голубушка сестрица, на форпостах, коли высочайшая служба не мешает, как прошлого году, а в этом еще не играли свинцовым горохом. Прости, матушка!
Милость Спасителя нашего над тобою.
Отец твой Г.А.С.Р.».
«Берлад.
