сразу же скис и разочарованно промямлил цену.
– Окей. Поехали.
Вокзал и площадь около него были почти пусты. На лавках пара бомжей да на перроне какая-то семейка отъезжающих-провожающих с чемоданами. И никаких парней в черных балахонах. Глянул на часы: без двадцати полночь.
– Его здесь нет.
– И неудивительно, – ответила Женя. – Если бы меня пытались схватить посреди города, да еще и отобрали куртку, в которой лежит обратный билет, я бы тоже не мозолила глаза на перроне.
– Думаешь, он поедет другим поездом?
– Возможно. Да только следующий идет утром: так сказали в кассе. Поэтому он может все-таки попытаться уехать сейчас. Быть может, уже купил другой билет и прячется где-нибудь в кустах. А когда подойдет поезд – незаметно заскочит в вагон.
Подошел поезд. Почти до самого его отправления мы простояли на платформе, но так и не увидели информатора. Впрочем, на темном, едва освещенном фонарями перроне мы запросто могли проворонить нужного нам пассажира. Зато я заметил кое-кого другого. У здания вокзала почти в темноте стоял и курил мужчина: во мраке мелькал красный огонек сигареты. И мне почему-то показалось, что он пристально наблюдает за нами. Я не мог разглядеть лица мужика, зато отметил, что он в пиджаке и шляпе. Неужели тот самый, которого я встретил у общежития?
Между тем объявили пять минут до отправления. У вагонов осталась лишь парочка провожающих, которые жестами переговаривались с кем-то сквозь окошко и посылали туда воздушные поцелуйчики. Стало ясно, что мы никого не дождемся.
– Скажите: сколько стоит билет до Красновки? – вдруг спросила Женя у проводницы, стоявшей в дверях вагона с флажком в руке.
– Билеты – в кассе, – буркнула та. – Это не электричка.
– Ты что, хочешь отправиться туда прямо сейчас? – удивился я. – Вообще-то, мне завтра на работу…
А я ведь уж было понадеялся, что нам не придется ехать в это жуткое место…
– Мы в кассу не успеем, – продолжала договариваться Женя, проигнорировав мои слова. – Уверена, вы не откажете двум припозднившимся путникам.
– У меня дороже будет, – уже тише ответила проводница.
– Идет!
Настороженно выглянув из вагона, не смотрит ли кто, женщина отошла в сторону, пропуская нас:
– Полезайте!
Женя ловко запрыгнула на подножку. Потом оглянулась на меня: мол, ну ты как, едешь? Ее почти обнаженные ноги находились на уровне моего лица, а вырывающийся из-под вагона ветер задирал и без того чересчур короткую юбку. Мне показалось, что девчонка делает все это умышленно: дразнит меня. Ну уж нет, не выйдет! Я тверд как скала! Опустив глаза, чтобы не видеть ее с такого непристойного ракурса, достал бумажник.
– За двоих, пожалуйста. – Я протянул купюру проводнице.
Та быстро спрятала деньги в карман.
Забираясь в поезд, я увидел, как у здания вокзала красной кометой промелькнул брошенный окурок, а мужик в шляпе подбежал к вагону
