жестом поманив за собой Тео. Открыв дверь, инквизитор обернулась через плечо. – И лучше вам не стоять у меня на пути, если не желаете помогать.
– Не нужно мне угрожать, меня сложно напугать. – бросил ей в спину шериф. – Но советую вам подумать над тем, что мир меняется!
Ответом ему был грохот запертой двери.
Набата и Тео направились у салуну, у которого оставили своих лошадей.
– А мы ничего не должны сделать с ним? – удивился ученик, когда дверь в офис шерифа закрылась, и они уходили под пристальный взгляд старика на веранде.
– Согласно кодексу, мы обязаны призвать к ответу того, кто связался с одержимым. – Набата остановилась, потерла глаза, качая головой. – Но тогда Дентшир останется без защиты. Он не лгал, когда говорил, что многие защитники города погибли от нежити. – она подняла взгляд, словно хотела убедиться. На улицах Дентшира если и встречались мужчины, то угрожать они могли разве что бутылке виски. – А еще, это были последние его защитники. Уберем Скрягу и его банду, и тогда здесь останутся только два старика, умеющие стрелять. Это лучше, чем совсем ничего.
Ученик фыркнул.
– Я видел здесь и других мужчин. У них было оружие.
– Борода и усы еще не говорят о том, что их носитель умеет постоять за себя, а уж тем более за других. Я сообщу в ордене о шерифе Блейке, когда вернемся в Сантремир. Он получит наказание, просто не сейчас.
Тео удовлетворенно кивнул, такой ответ его вполне устраивал. Когда инквизитор и ученик приблизились к салуну, Тео, щурясь от закатного солнца, поднял глаза на вывеску.
– Они даже не потрудились написать название.
– В пустошах нечасто учатся грамоте, Тео. Пора бы тебе привыкнуть. – Набата проверила кобуру на бедре, поправила на груди тусклый знак инквизиции. – Напомнить, зачем мы здесь?
– Да помню я, помню. – ученик раздраженно отмахнулся от наставницы.
– Тогда будь тише воды, ниже травы. Я все сделаю. – она ткнула его пальцем в грудь так сильно, что Тео пришлось сделать шаг назад. – Ты – наблюдаешь. Ни больше, ни меньше. И держи руки подальше от кобуры, пока я не скажу.
– Хватит принимать меня за идиота. – буркнул Тео в ответ. – Сидеть тихо, руки держать так, чтоб ты видела. Я все понял еще утром.
– Я бы не принимала тебя за идиота, если бы не вел себя, как идиот. Подумай над этим. – инквизитор поправила шляпу, сильнее надвинув ее на глаза. – Идем.
Она распахнула двойные двери и вошла в салун, Тео плелся следом, став ее тенью. Несколько пар глаз привычно обратились к вошедшей Набате, но заметив знак инквизиции на груди, люди быстро отвернулись, не желая иметь с ней ничего общего – инквизитор видела эту реакцию тысячи раз: гаснущие улыбки, опущенные глаза, бледнеющие от страха лица. Инквизицию боялись в лучшие ее времена, а теперь, когда орден переживал упадок, Набата все чаще нарывалась на открытое презрение. Увы, это казалось естественным ходом
