ешки на ладони» Владимира Солоухина – прозаические миниатюры о чём угодно, законченные кванты повседневности, культуры, политики – отмеченные писателем в его записной книжке.
Я веду дневниковые записи с детства, Среди них есть длинные житейские сюжеты и откровения – а есть и вот такие короткие самодостаточные «камешки».
Чтобы они легче воспринимались читателем, я разбила их по десять штук. Поэтому «Децимы». Три части произведения соответствуют хронологическим периодам – девяностые годы, нулевые и десятые.
Предвижу упрёки – это же эклектика, калейдоскоп. Но жизнь у нас всего одна, поэтому в ней чередуются и объединяются в немыслимые конструкции как политика с философией, так и быт, и путешествия, и воспитание детей, и работа. И стихи – особенно если ты их пишешь.
Буду рада, если вам будет интересно читать. Возможно, в наше клиповое время такая форма удобнее, живее, актуальнее, она чем-то напоминает твиттер. Примите благосклонно мою небольшую коллекцию.
Девяностые. Свобода и безработица
1
Мы огорчаемся звонку будильника – началу нового дня. Мы радуемся, когда кончается рабочий день. Это противоестественно. Разве мы хотим, чтобы жизнь скорее прошла? Спешка – та же теснота, только во времени.
Разговор в автобусе: «А мы своё пианино топором порубили и выбросили. Хотели продать – но оно в дверь не проходило. Муж новые двери сделал, узкие. Ну и пришлось выбросить. Слава Богу, а то такая глыба стояла, чёрная, так меня раздражало!»
Я обметаю паутину в доме – но никогда не убиваю паучков. Это, конечно, нелогично – надо бороться с причиной, а не со следствием. Но… есть поверье, что пауки приносят в дом счастье. Я не особо верю, и не развожу их в корыстных целях. Просто рука не поднимается на высшее существо, обладающее таким чудесным даром. Все мы язычники, гораздо в большей мере, чем сами об этом знаем.
Познавший всё и прозревший всё не смешон. Но смешон юный и неопытный, поверивший ему на слово.
Подумать только – ведь в смысле комфорта я живу намного лучше какой-нибудь средневековой принцессы!
…И он вернулся в свою квартиру, где всё прохладно, зашторено, прямоугольно, отдыхал на этой прямоугольности от хаоса солнечного вечнозелёного мира, поползновений этого мира на неприкосновенность его тела – всех этих комаров, колючек, камушков, ветра, жары, песчинок в лицо – всей этой липкости, щекотности и антисанитарии.
Считать себя жертвой чего-то – иногда это уже агрессивность. Зачастую агрессор искренне считает себя жертвой, а свой гнев – праведным. Порой жертва и мучитель – две стороны одного явления.
Вот загадка для атеистов. Человек к вечеру устаёт. Ночь спит. Утром свеж. Если не господь согласовал по времени эту нашу цикличность с вращением Земли – то кто же?
Слово «воля» заключает в себе два противоположных смысла. «Свобода» и «насилие». Своя воля – свобода. Чужая воля – рабство. Что же такое просто воля? « Сила воли». Нельзя ли без неё совсем? Ничьей не хочу, даже своей.
Нет большей пошлости, чем демонстрировать разочарованность. Это твоя вина, если ты не находишь радости там, куда сам пришёл.
2
19 августа 1991 года.
Маленький южный город, утро, я иду на работу через сквер. Вдруг в нём включается радио – я даже не подозревала, что оно там есть. Обращение к гражданам России, ГКЧП… На работе – на судоверфи – тоже все в полном недоумении. Что происходит? Где Горбачёв?
Но работы у программистов много, а там без нас разберутся. Эти события в целом не изменили нашего образа жизни.
Горбачёва 19—20 августа на Форосе видели в бинокль моряки (из нашего города) с корабля, стоящего на рейде. В плавках на пляже, больным не выглядел.
29 октября 1991 года бухгалтерия попросила убрать из программы по зарплате комсомольские взносы. Так для меня закончился комсомол.
Дядя Саша, у которого мы снимаем флигель, делает деньги из чего угодно. И это «что угодно» творит с душой, с удовольствием. Овощи, фрукты, виноград. Козлята. Вино, самогон. Саженцы. Рыбалка. Ремонт телевизоров, сдача квартиры. И работа, наконец. (Кстати, ему всего сорок лет, и на «дядю» он обижается – но выглядит именно так…)
Девушка продаёт с лотка аудиодиски. Я к ней с вопросом – «А классика на CD у вас есть?» Она задумчиво и придирчиво оглядывает полки, зачем-то вынимает Агутина, разглядывает со всех сторон, разочарованно ставит на место.
– Нет, классики, кажется, нету. Но вот – лирика есть! – протягивает мне кассету «Лирические песни о любви».
