пленникам хлеб, вяленую рыбу и воду. Была и вода, что бы ополоснуть руки перед трапезой. Ели не торопясь, татарин их не подгонял.
Рядом, из другого узилища, выводили женщин. Они были без кандалов, в уже запылившейся одежде. И им раздавали такой же простой завтрак. Судя по облику, полонянки были тоже с Червоной Руси. Говор был понятен Ивану, хотя и отличался от его, привычного языка. Русины попробовали подойти, но тут подскочили татары, и древками копий отогнали единоплеменников друг от друга. На этом стражники успокоились, и уселись рядом на корточках, быстро говоря о своём. Впрочем, некоторые пленники не успокоились на этом.
– Откуда вы сами, красавицы? – крикнул неугомонный Микула.
– С Волыни, – ответила одна из женщин с закутанным в платок красивым лицом.
– И я оттуда. Вернусь, передать то что?
Девушка только отрицательно кивала головой в ответ, и отрывала куски от лепёшки, стараясь не смотреть на Микулу. Вскоре подошёл знакомый им Ахмат, и с ним были его воины. Коней татары вели в поводу. Приближённый же начальника вёл двух коней. Он подвёл коня господину, тот любовно погладил его, угостил лакомством, потрепал по гриве. После он ловко запрыгнул на красивого коня, и двинулся к гавани, за ним вели пленных, его добычу. Кандалы натирали руки, хотя им дали мешковину, что бы подложить под жёсткое железо. Цепи не позволяли идти широко, и невольники делали лишь небольшие шажочки. Все вместе они звенели почти так, словно были тройкой коней на свадьбе. Вокруг бегали маленькие татарчата, кидались в пленных рыбьими костями, раковинами, кричали :
– Урус, урус!
Стражники улыбались, иногда ласково трепали озорников по головам, и только около самой гавани, отогнали злобную малышню от невольников.
Ахмат поехал дальше, к пристани, конь ступал шагом рядом с бочками, ловко переступая через препятствия и мусор своими умными ногами.
Но вот навстречу ему вышел турок со своими стражниками, или воинами, в этом Иван здесь не понимал. Но разодет был этот вельможа богато – соболий воротник у парчового кафтана, обернутого богатым золотым поясом. На шее золотое ожерелье, пальцы унизаны перстнями. Высоченная шапка с павлиньим пером и зелёные сафьяновые мягчайшие сапоги дополняли наряд. И оружие было под стать наряду – сабля в золотых ножнах, усыпанная каменьями, пистолет и кинжал были тоже с золотыми рукоятями. Дорого- богато – вот что говорил облик этого усатого турка. Но, бороду он брил, да и лицом был пригож.
Турок крикнул- и к кандальникам медленными шагами подошли двое- пожилой сухонький человек и его здоровенный помошник, с закатанными до локтя рукавами белой рубахи. Здоровяк сдергивал рубахи и спускал штаны пленникам, старик, видно, лекарь осматривал каждого и очень пристрастно. Не избежали пристального внимания подмышки, рот и пах. Один из пленников пытался дёрнутся- и заработал по спине удар древком копья. Лекарь и себя блюл – после процедуры помошник долго поливал ему на руки, а тот быстро их намыливал, и тщательно омыл и вытер руки.
– Турок
