бы вы сегодня не велели мне прийти и доложить о работе в провинции по комплексному улучшению пожарной охраны в сфере общественной безопасности, я бы, вероятно, не налетел на эту пьесу с Дин Ичжэнем.
– Интересная пьеса, но некрасивая; похоже, здесь накручено немало! – со вздохом заметил Гао Юйлян.
– Именно, – сказал Ци Тунвэй. – Но в этот раз санкция на арест по делу идет прямо из Пекина, что крайне неприятно! Вы видели сегодня выражение лица у Ли Дакана? Можно подумать, будто это он совершил преступление!
Гао Юйлян кивнул:
– Ли Дакан поставил Дин Ичжэня на ответственный пост. Это большая оплошность, не так ли?
Ци Тунвэй, поняв, что учитель хочет говорить с ним о деле Дин Ичжэня, весьма воодушевился. Он сразу прямо заявил, что ответственность Ли Дакана велика, и добавил, что Дин Ичжэнь, известный подхалим, всегда и везде прикидывался воплощением Ли Дакана. Сейчас, когда с «воплощением» приключилась такая история, «истинное тело» не могло не беспокоиться. Кроме того, можно лишь догадываться, сколько темных дел кроется за отношениями этих двух людей.
Учитель тоже сменил официальное выражение лица на доверительное и, искоса посмотрев на ученика, не без подвоха спросил:
– Так что же, раз есть такое понимание, будем помогать Ли Дакану отвоевать право на ведение судебного дела, а?
Ученик остолбенел, ощутив неудовольствие учителя, и попытался найти слова, чтобы вывернуться, однако был пойман на попытке «загримироваться»: «Ты что, о себе, что ли, печешься, а?» Ци Тунвэй покраснел.
Никто не знает сына лучше отца. Но после отца и матери учитель лучше всего понимает нрав ученика. Много лет подряд ведя дела вместе с Ци Тунвэем, Гао Юйлян постоянно выдвигал его – так что же, ученик не будет этого замечать? Неужели высший руководитель, заместитель губернатора провинции надеялся, что Ли Дакан проголосует в Постоянном комитете парткома провинции? Проницательный человек лишь взглянет – и сразу поймет. Гао Юйлян говорил со своим учеником, качая головой. Он не настолько оптимистичен на этот счет и убеждал того тоже не особо радоваться. Ци Тунвэй несколько напрягся, поскольку считал, что Ли Дакан может противодействовать его продвижению на этом ключевом этапе. Но Гао Юйлян, подняв глаза, высказал мнение:
– Ли Дакан вряд ли сможет остановить твое продвижение, как и секретарь Ша Жуйцзинь. Тунвэй, ты подумай, разве первое лицо, прибыв на место, не примется сразу назначать кадровых работников? Ушедший с поста секретарь парткома провинции вел себя слишком осторожно и нерешительно, он оставил после себя целый ряд людей, по назначению которых не принято окончательное решение; назначения по приезде проведет новый секретарь. Хорошо ли это для тебя?
Боясь, что ученик утратит надежду, Гао Юйлян остановился и произнес, смягчая сказанное:
– Конечно, это тоже необязательно, секретарь Ша сейчас изучает обстановку на местах, вряд ли он уже обо всём распорядился! Нужно
