нужно… Просто остановись.
Ариадна, глядя на нее своим ясным, понимающим взглядом, послушно сомкнула губы – чуть более нарочито, чем требовалось, чтобы просто замолчать.
– Почему тот парень в маске… Никиас… говорил про какой-то сосуд?
– Пифос, – уточнила Ариадна. – Тот, который ты открыла.
– А мы говорим «ящик Пандоры», – пробормотала Деми.
Мысленно обругала себя – разве это сейчас важно? Отчего ее внимание заострилось на таком пустяке? И вдруг поняла: рассудку, который грозил расколоться на части, нужны эти детали – малозначительные на масштабном полотне происходящего. Потому что если взглянуть всей сумасшедшей правде в глаза, легко и самой стать сумасшедшей.
– Вероятно, кому-то из ваших умельцев перевод с древнегреческого на современный оказался не под силу, – с усмешкой заметил Харон.
Снова повисла тишина. И если перевозчик душ в коконе молчания чувствовал себя комфортно, а Ариадна покусывала губы, из-под пушистых светлых ресниц поглядывая на Деми, то сама она места себе не находила. Тряхнув головой, через окно взглянула на небо. Молнии были заметны сквозь пелену туч, а вот монстры, которыми кишел Эфир, к счастью – нет.
– Гром и молнии… Это ведь оружие Зевса?
– Верно. То, что ты видела там, – его воплощение, – сказал Харон. – Так близко к богу, как тогда, ты никогда больше не будешь.
У Деми по спине пробежали мурашки. Она стояла на одном поле боя с Зевсом, пускай даже не видя его…
– Выходит, он сражается с собственным сыном, – медленно произнесла она. – И по совместительству с богом войны… А вы…
– Мы, разумеется, на стороне Зевса, – обронила Ариадна, опережая ее вопрос. – Мы бы сражались, но у нас своя цель. Своя… миссия.
– Какая? – устало выдохнула Деми.
– Найти Пандору.
– Это я уже поняла, но… зачем?
Харон и Ариадна обменялись недоуменными взглядами. Может, ответ был очевиден для них, но только не для Деми. Слишком много чуждости, странностей… И алого безумия за неполный день.
– Найти пифос. Открыть его. Выпустить то, что осталось на дне. Что спустя века ожиданий люди называют просто надеждой.
– И что же это?
– То, что переломит ход истории, ход войны. Элпис – дух, само воплощение надежды. Свет, несущий в себе невиданную доселе, сильнейшую в мире магию. Способный разогнать любую тьму, уничтожить вырвавшиеся из пифоса болезни, несчастья и беды, изгнать в Тартар созданных Аресом химер и установить на Алой Элладе долгожданный, выстраданный мир.
– Откуда вы знаете о том, что внутри осталась надежда?
– От Кассандры, – с благоговением выдохнула Ариадна. – Это она велела нам отыскать тебя.
– Пророчицы из Трои? – изумилась Деми. – Но разве она не известна тем, что ее предсказаниям никто не верит?
– Не верили, – с явным неодобрением поправил Харон, прохаживаясь мимо открытых окон. –
