ранениях человек умирает мгновенно. А парень выжил на арене, сейчас разговаривает и идёт на своих ногах. Впору было поверить в исцеление свыше, в действие высших сил.
Матиас, грек по рождению, провёл Илью на небольшую кухню и усадил за стол. Пока он суетился, собирая снедь, лекарь подошёл к Илье со спины. Раны не было видно. Не веря своим глазам, лекарь поднёс масляный светильник поближе – на коже даже рубца не было, она была чистая и гладкая.
Лекарь зашёл спереди. На могучей груди Ильи – ни раны, ни ссадины глубокой, ни даже царапины.
Лекарь протёр рукой глаза, но и после этого ничего не изменилось: раны не было видно, как будто она никогда не существовала и привиделась ему. Но ведь лекарь отчётливо помнил – когда он увидел этого парня, тот был в более чем плачевном состоянии, буквально умирал. Необычный феномен! Как лекарю ему стало интересно, случай уникальный.
Матиас выставил перед Ильёй оловянные миски с сыром, лепёшками и финиками.
– Прости, больше у меня ничего нет.
Илья накинулся на еду – он ощущал сильный голод. А Матиас и лекарь заворожённо смотрели, как он ест.
Когда Илья насытился и поблагодарил, пресвитер отвёл его в небольшую каморку:
– Отдохни, прошедшие дни были для тебя тяжёлыми. А я подумаю о твоей судьбе.
Илья лёг и уснул.
Проснулся он поздно – его никто не беспокоил – и стал размышлять о том, что ему делать дальше. Вернуться в дом сенатора? А вдруг кто-то из слуг видел его на арене Колизея? Христианин, который был прилюдно убит, вдруг является в дом! Нелепо получится… Не надо торопиться, спешка в его положении может привести к непоправимым ошибкам.
Илья надеялся на Матиаса – в переводе с греческого это имя означало «подарок Бога». Может быть, судьба не зря свела их?
Матиас заявился в каморку Ильи за полдень.
– Аве, Илия!
– Аве, Матиас.
– Как ты себя чувствуешь?
– Для убитого вчера – вполне неплохо. Я бы даже поел…
– Немного позже.
Чувствовалось, что Матиас озабочен. Он начал расспрашивать Илью, из каких он краёв, у кого жил в Риме, крещён ли и кого из христиан знает в Риме.
Илья отвечал чётко. Жил на Руси, в Рим прибыл недавно из Сицилии, служил у сенатора Сервилия Гракха.
Понятное дело, Матиасу хотелось знать, кого он привёл в свой дом. Предателем Илья не мог быть по определению, но можно ли ему довериться? Ведь Матиас рисковал не только своей шкурой, но и христианской общиной Рима.
В отведённой ему каморке Илья провёл несколько дней, пока Матиас перепроверял сведения, сообщённые о себе Ильёй – ошибка могла стоить дорого. Но в один из вечеров Матиас пришёл с довольным видом:
– Идём.
Илья не спрашивал, куда, надо – значит, надо.
Матиас дал Илье поношенную, но чистую и добротную тунику.
Долго шли по тёмным переулкам, не раз меняли направление. Илья заподозрил,
