чного читателя единицах.
Новые термины объяснены либо в самом тексте, либо в сносках. Новые идиоматические обороты приближены к русским и, надеюсь, не вызовут у читателя затруднений.
Все совпадения с реально существующими людьми или событиями случайны, роман с начала и до конца является плодом авторской фантазии.
Кто отринет покой, будет проклят толпой,
Стоит дорого право тревожить умы.
Обойдутся недешево долг и любовь
И почетное место в застолье чумы.
Кто изведает страх оказаться чужим,
Тот не станет чужим даже ради себя,
Побежит за толпой, подбирая гроши,
Что нещедрой рукою швыряет судьба.
Лучше нужность, чем вера в величье пути.
Толпам нравится сладкое – лей же им мед!
А проклятое право свободу найти
У судьбы даже даром никто не возьмет.
Кто отринул покой, тот чужой до конца –
Ненавистен иль жалок юродивый враг…
Выбирая лихую дорогу творца,
Приготовься, ведь это дорога во мрак.
Пусть когда-нибудь станешь для них ты святым,
Да и то – потому, что они же и жгли,
Потому что не сможет развеяться дым
Горькой злобы, что раньше понять не смогли.
Выбирая дорогу крылатых сердец,
Приготовься, что это дорога войны,
И всегда неизбежен жестокий конец,
Для того, кто для толп станет знаком вины.
Хочешь или не хочешь – ты даришь им боль,
Стыд бескрылых крылатым вовек не понять
Ненавистный певец, что смущает покой,
Они любят тепло, но боятся огня.
Скрой же пламя от глаз их навеки внутри,
Чтобы не было больно молчащим от слов.
Наплевать, Что ты сам слишком быстро сгоришь,
Но зато, может быть, ты заслужишь любовь.
Но зачем тебе нужно признанье толпы,
Если ты лишь свободе согласен служить?
Кто отринул покой – не во власти судьбы,
Только в мире навеки он будет чужим.
Глава 1.1
За большим столом в уютном кабинете сидела очень красивая белокурая женщина, с волосами, заплетенными в тугую косу. Поначалу она могла показаться стороннему наблюдателю совсем молодой, неопытной, даже юной девушкой, но только если не присматриваться к глазам – в них виден был немалый опыт. Их обладательнице явно пришлось немало пройти в жизни, причем явно не такой уж и короткой.
Что ж, ничего удивительного – флаг-адмиралу Дарли Эстель Фарлизи, командующей флотом республики Трирроун, которую за глаза называли Белой Стервой, сегодня исполнилось пятьдесят девять лет. Конечно, для аарн это был не возраст, она останется столь же молодой на вид еще около девятисот лет. А может, и больше.
Дарли включила голоэкран и начала снова просматривать дела молодых, относительно молодых флотоводцев республики. Пришло время уступить им дорогу, ученики во многом уже переросли ее. По крайней мере, на учениях и Кайен, и Тартен переиграли наставницу. Вопрос только кого из них выбрать. Оба хороши, оба талантливы, оба решительны. Впрочем, кто бы их них не стал командующим, второй займет должность начальника штаба. Благо они друзья и соратники, а не конкуренты.
За прошедшие после кризиса со «сверхами» семнадцать лет ничего особенно важного в обитаемой галактике не произошло. Разве что мелкие стычки и тому подобное. И планомерная работа по постепенному улучшению общей ситуации. Единственное, что настораживало – в продаже снова появились самые разные наркотики, причем торговля ими шла через распределенную сеть, из-за чего выйти на стоящих за этим подонков никак не получалось, невзирая на все предпринимаемые усилия. За этой сетью стоял кто-то очень умный и совершенно беспринципный.
«Сверхи» за прошедшее время никак себя не проявляли, словно их и вовсе не было, и это сильно настораживало – не те твари, чтобы успокоиться и отказаться от своих планов. Они явно к чему-то готовятся в далеких вселенных. И это что-то окажется для ордена очень неприятным сюрпризом. Сейчас готовилось несколько экспедиций в другие вселенные, доступ куда открыл Баг Бенсон, надо будет поискать там следы присутствия бывших эстаа.
Наргилай тоже больше не появлялся, что, в общем, неудивительно – сверхсущности такого порядка делать в реальном мире практически нечего, у нее свои интересы и свои занятия, суть которых обычным разумным просто не понять. Удивительно все-таки, что из его сородичей выросли «сверхи». Какие ментальные
