оружие и у вас приказ стрелять. В открытом бою вас трудно одолеть. А вот в мирное время, мы вас в бараний рог скрутим, потому что мы с вами всегда воюем, а вы с нами только когда у вас приказ есть. Я и вспомнил свою срочную, не чеченцы, карачаевцы с дагестанцами нас в бараний рог, которые перед чеченцами всегда дрожали. Вот такая сейчас правда жизни. Давай, дядь Лёш, ещё выпьем и баста. Не хочется мне больше ни о войне, ни об армии вспоминать. Ничего хорошего там не было. Можно сказать, пять лет из жизни вычеркнул. И мой тебе совет, если сможешь, отмажь Сашку. Хулиганит, говоришь? Даже если пьёт и траву курит – ерунда. Зато живой будет, а дурь с годами пройдёт. Я вот тоже баловался, курил эту самую анашу, за деньги покупал, а сейчас даром давай, не буду. Главное, чтобы не колоться, если на иглу сядешь это всё, кранты. Так Сашке и скажи.
– Так-то оно так, да боюсь, как бы он здесь с друганами своими срок не схлопотал, – вздохнул дядя и взял свою рюмку.
– Ну, не знаю, что здесь лучше, сам смотри. А я… я сейчас просто пожить хочу, так сказать, наверстать упущенное.
– Как это, что наверстать-то? – не понял дядя.
– Ну, хотя бы с девчонкой нормальной познакомиться. Понимаешь? У меня ведь этого ещё не было. Двадцать пятый год живу, а с девчонкой по хорошему ещё не гулял, даже что это такое не знаю, – чувствовалось, что водка всё же развязала язык парню, и он говорил то, чего обычно стеснялся.
– Да ну, – удивился дядя. – А что в армии никак нельзя было? Я помню, мы на службе к девахам в самоволки бегали.
– Да ну, дядь Лёш. Я ж не про то. Я ж не перепихнуться хочу, а именно познакомиться с нормальной девчонкой, а не с лахудрой, через которую, как мама говорит, и пеший и конный прошли. А перепихиваться я и в армии перепихивался. И на срочной ещё, и когда в госпитале лежал, и в Чечне связистка у меня знакомая была. Но это всё не то. Нормальная баба в армию никогда не пойдёт. Там ведь в основном такие, которые на гражданке мужиков найти не смогли. Там же баб дефицит, вот и идут туда, здесь никому не нужные…
2
Вечером того же дня Иван с Сашей, пятнадцатилетним подростком, смотрели по «видику» импортный боевик с элементами эротики.
– Ух какие сиськи!… Ух клёво! – восхищался мальчишка, в то время как Иван не реагировал на происходящее на экране. – Ты что, Вань, не нравится? Хочешь, другую кассету запущу, там вообще сплошная порнуха.
– Да мне Саш всё равно, чего хочешь, то и смотреть будем, – вяло ответил Иван.
– Неужто, не нравится? Ты ж там, поди, не видел такого, – не мог понять равнодушия брата Саша.
– Ох Саш, я там такого насмотрелся и в жизни, и на кассетах. После тех кассет эти, так фуфло дешёвое.
– Расскажи… Наверное, какая-то особая порнуха, – глаза подростка загорелись.
– Точно, особая. На тех
