style="font-size:15px;"> На бегу чаю с блином отхлебнула, велела Петровичу самому обедать:
– Разогрей, найдешь чего, – накинула платок и пошла через весь поселок решать чужую, но близкую ей проблему.
В течение дня Баба Таня побывала у знахарки, колдуна и девушки-экстрасенса, заплатила ей сто рублей, тем по пятидесяти. Специалисты ауру Ольги Ивановны просветили и рассмотрели с помощью воды, воска, зеркала, трех свечек, качающегося маятника, невидимого экрана и стеклянного шара. Дали в качестве талисманов: иконку, камешек, список молитв, брошюрку – еще двадцать рублей из кармана; индюшачье перо и освященную свечку. Святая вода у бабы Тани была своя: на Крещенье молочный сорокалитровый бидон наполнила.
Выяснилось, – порча, точно, есть, пришла с севера или северо-запада, наложена женщиной до сорока, не более недели назад.
– Прочитаешь, окропишь, наговоришь и спрячешь под крыльцо после заката, а через три дня придешь: порчу снимать будем.
– Под мое крыльцо?
– Порча у кого?
– У соседки.
– Туда. И смотри, чтоб кончик земли не касался. C Запада на Восток.
Кое-как пообедавший Петрович, ужина не дождался вовсе. Жена читала брошюру, зажигала свечку, бормотала молитвы, неловко крестясь и кланяясь маленькой, с детскую ладошку, иконке. Петрович, забросив газеты и выключив телевизор, голодный тенялся по дому, заметил на обеденном столе книгу «Практическая магия», отдернул руку и пошел курить на крыльцо, открыл уличную дверь и уперся носом в вязку зеленого чеснока, привязанную к косяку.
– Да, что же в доме твориться? – не покурив, вернулся в дом. Открыл, было рот, напомнить об ужине, но сразу закрыл, не решившись отвлечь жену от телевизора. Баба Таня подавшись из кресла вперед, смотрела «Битву экстрасенсов». Конец спокойной жизни. Остается надеяться, что новоявленная ведунья не научиться за неделю вычислять вампиров, а там… Петрович махнул рукой и пошел поискать чего-нибудь съедобного в холодильнике.
Бесконечный летний день подошел к концу. Проходя мимо Петровича, стоя пережевывающего сардельку с хлебом, баба Таня значительно глянула долгим взглядом, отчего сарделька повернулась в горле и встала в поперек. Сказала строго:
– Я к Ольге на минутку, а ты, через полчаса тесто подойдет, пирожки начинай, мне сегодня некогда.
Петрович проснулся утром от тишины, побродил по пустому дому, умылся, разогрел чайник, позавтракал пирожками. Услышав стук в калитку, вышел и встретил у калитки Ольгу Ивановну.
– Здравствуйте, Петрович. Мне бы яиц, а бабы Тани нет.
– Черти ее куда-то уволокли. Сейчас принесу, – сходил в курятник с лукошком, собрал яйца по гнездам, отдал Ольге Ивановне. Она в ответ протянула сотенную. – Сдачи у меня нет, – предупредил. – Жена отдаст потом.
– Отдаст, отдаст, побегу огольцов кормить, – прокудахтала Ольга Ивановна убегая.
Петрович покрутил в руках стольник, закурил и понял, что
