тель по завершившейся эпохе, в которой множество способов высказывания существовали на равных. Короткие заметки и обстоятельные отзывы, предисловия и некрологи – тексты разных жанров складываются в стереоскопическую картину поэзии на русском языке последних двух десятилетий. Лев Оборин – поэт, критик, редактор серии «НЛО» «Культура повседневности» и проекта «Полка», посвященного русской литературе. Лауреат Премии Андрея Белого (2021, номинация «Критика»).
В оформлении обложки использован шрифт Defectica, разработанный Алиной Молчановой в Школе дизайна НИУ ВШЭ.
ISBN 978-5-4448-2412-2
© Л. Оборин, 2024
© С. Тихонов, дизайн обложки, 2024
© ООО «Новое литературное обозрение», 2024
Что это за книга
Перед вами собрание в первую очередь кратких и развернутых отзывов на поэтические книги, написанные по-русски в 2007–2023 годах. Эти шестнадцать лет – конец одной большой поэтической эпохи и, видимо, начало другой.
Та первая эпоха на наших глазах завершилась. Она была прекрасна, но и обманчива своим многоязычием, которое в продуктивной наивности принималось за общность, симфонию тысячи цветов, у которых нет друг к другу никаких претензий. За разницей поэтического не всегда чувствовалась разница этического. 2022 год обозначил эту разницу окончательно – и во многих поэтических книгах, написанных и изданных после 24 февраля 2022 года, этот рубеж осознан и проговорен.
Ясно, что к завершению эпохи причастны и те причины, по каким все завершается и меняется. Кого-то больше нет с нами. Кто-то замолчал. Кто-то из «молодого поэта» превратился в мэтра средних лет. Кто-то эмигрировал и занимается антивоенным активизмом. Кто-то, наоборот, зиганулся. На кого-то повесили «иноагента»1. О ком-то вообще не хочется больше никогда говорить.
Это перечисление местоимений показывает, что русская поэзия состоит из имен – в той же мере, что из текстов; перекличка авторов образует поле, которое постоянно реконфигурируется. Сейчас это поле – в состоянии кризиса. Есть популярная точка зрения, согласно которой оно в этом само виновато – как и во многом другом. Я не думаю, что это справедливо; во всяком случае, справедливо не до конца. Если продолжать сравнивать поэзию с экосистемой, то на протяжении лет русская поэзия сигнализировала о том, что происходит что-то плохое, надвигается катастрофа, – и эти сигналы можно было считать, как эколог или ботаник по внешним признакам растений судит об ухудшении окружающей среды. Иногда я думаю, что как критик не всегда мог эти сигналы замечать, мог относиться к ним легкомысленно; если это так, я прошу прощения у книг. Но мне кажется, тенденция была достаточно очевидной – а русская поэзия оказалась, кроме того, хорошей диагностикой.
В 2012 году я напечатал в «Новом мире» статью «Современная поэзия и космологическая метафора» (в эту книгу она не включена). Основным ее предметом было поразительное расхождение поэтических языков в постсоветские десятилетия, экспансивное увеличение способов говорить стихи. Я сравнивал эту ситуацию с положениями современной космологии: после Большого взрыва галактики разлетаются в разные стороны, в какой-то момент наступит ситуация, когда они не будут наблюдаемы друг для друга; задача критика – пытаться сохранять видимость и связность сколько возможно (я и теперь так думаю). Спустя несколько лет стало ясно, что аналогия была неточной: наметились новые кластеры, объединения авторов и поэтик; на передний план вышла политическая, социальная поэзия; с другой стороны, оформилась «бессубъектная» лирика, наследующая открытиям русского метареализма и американской «языковой школы». А после 2022 года понятно, что и эта схема больше не работает: общая проблематика так или иначе прошивает тексты, написанные на самых разных поэтических языках, и в этом смысле связность сохраняется. На смену релятивистским законам приходят еще не вполне ясные квантовые – в сложившейся ситуации это, может быть, единственное утешение.
Об этом поэтическом разнообразии, которое складывалось из имен, стихотворений и книг, я и писал в последние пятнадцать с небольшим лет. Разумеется, я не мог прочитать и оценить всех интересных авторов и тем более все важные книги – но, кажется, получилась достаточно внятная выборка. Рецензии, вошедшие в книгу, публиковались в разных изданиях – я благодарен им всем и, конечно, очень благодарен «НЛО», в котором выходит эта книга. Основными моими площадками были журнал «Воздух» и портал «Горький»: тексты для первого – несколько «филологичнее», тексты для второго – несколько популярнее.
Собственно, эта книга сначала и должна была называться «Горький Воздух». Три обстоятельства меня остановили. Во-первых, шутка сразу не считывается, а без этого название получается неприятно манерным. Во-вторых, как раз когда я обдумывал вопрос, мой взгляд зацепился за книжную полку, где стояла книга «The Bitter Air of Exile» – составленная Саймоном Карлинским и Альфредом Аппелем антология русской литературы в эмиграции; зачем же, рассудил я, повторяться. А в-третьих, несмотря
Минюст РФ внес в реестр иностранных агентов упомянутых в книге авторов – Дмитрия Быкова, Линор Горалик, Дарью Серенко.
