кала на пол с её мокрой одежды и распущенных запутавшихся волос. Во всей квартире было темно, и лишь маленький огонёк сигареты ярко горел в этой мгле.
Из просторной комнаты в коридор вышел высокий полноватый мужчина в очках и сел напротив Солохи на корточки. Ничего не говоря, женщина протянула ему металлический портсигар. Как только мужчина приложил сигарету к губам, она зажглась сама собой.
– Самоубийство. Как ты и предсказал, – бесцветным голосом произнесла ведьма.
– У него остался кто-то?.. – вопросительно поднял на Солоху глаза собеседник.
– Я не почувствовала.
– Значит, дело не в нас, – тихо проговорил мужчина.
– Разумеется не в нас, Пьер. Я тысячу раз говорила тебе, что твоя встреча со Львом и его скорая кончина – это просто совпадение. Хочешь ты или нет, но люди смертны. Наверное, и мы тоже. Но я не желаю проверять это здесь, в этом мире.
– Слышать от женщины, которой отсекли голову, что она сомневается в своём бессмертии, весьма забавно, – робко улыбнулся Пьер. – И всё же, какой бы бессмертной ты ни была, простуда ещё никого не щадила. Переоденься, пожалуйста, госпожа моя.
Женщина в последний раз затянулась дотлевающей сигаретой. Затем прикоснулась пальцами к латунной серёжке в левом ухе. Тут же от одежды и волос ведьмы в воздух стал подниматься пар. Пьер поморщился от шума. Через пару минут все вещи на Солохе были совершенно сухими.
– Если я сейчас не поем, я сожру Володю, – апатично проговорила ведьма.
– Ты его сначала найди, – усмехнулся Безухов. – Он взял Муму, ушёл утром и до сих пор не появлялся. Но я сварил похлёбку, так что у меня есть, чем тебя накормить.
Солоха улыбнулась. То, что эту нервную улыбку женщина буквально выдавила из себя, в темноте было сложно заметить, однако из всех призванных героев Пьер Безухов и Наташа Ростова были теми людьми, которых ни при каких обстоятельствах не следовало подпускать к плите. Готовка им категорически не давалась, и как Андрей и Муму выживали с ними двадцать лет, оставалось загадкой. Солоха уже десять лет пыталась научить своих друзей кулинарному искусству, но только зря тратила время: бывшие дворяне так и не смогли обучиться новым трюкам.
Дверь открылась, и в квартиру вошла молоденькая темноволосая девушка в эффектном пальто и шляпке с белой вуалью. Она заметила сидящих на полу Пьера и Солоху и спросила:
– Вы здесь беседку организовали?
– Литературный кружок. «Книжные Черви» называется, – парировал Пьер.
Наташа кивнула и включила свет.
– А мне нравится название. Хорошо описывает всех нас, – заметила она.
***
Через час Солоха накрыла на стол: героям предстояла борьба с похлёбкой, авторства Пьера. К счастью, до квартиры добрались совершенно счастливый Владимир Дубровский и не менее довольная Муму.
– И где же вы были? – поинтересовалась Солоха.
– Я водил Муму в зоосад, – радостно сообщил Владимир. А потом, улыбнувшись, добавил: – Снова.
Дело было в том, что, когда Муму узнала про существование зоосадов, она стала проситься туда сходить. Солоха и Наташа были заняты на работе, Пьеру не нравились животные, которые были заперты в клетках, Андрей редко выходил из квартиры, а вот Дубровский всегда был готов отлынивать от работы и шастать по городу. Хотя, возможно, частота хождений в зоопарк была связана с милой билетной кассиршей, с которой Владимир флиртовал.
– Слоны удивительные очень. И бегемоты. Бегемоты ещё, – довольно сказала Муму.
– А ты, Володя, там с собратьями общаешься, а потом к девушкам пристаёшь? – хихикнула Наташа.
– А чем тебе мишки не нравятся? – деланно обиделся Дубровский.
Наташа брезгливо сняла с солонки волос.
– Шерстью по всему дому. И звериным запахом. Ты опять превращался, когда никого дома не было?
– Ну как это – никого? Андрей же дома всегда, – парировал парень. – Да и голова моя в полном порядке, себя я контролирую.
Владимир Дубровский был не из тех, кто никогда не терял головы: каждое его превращение в медведя влияло на его поведение.
– Наташа, ну что ты накинулась на него? Ну нравится человеку медвежья шкура, ну пусть живёт в ней, что нам – жалко, что ли? – добродушно сказал Пьер.
– Я замечаю, Володя, что чем чаще ты превращаешься, тем больше ты хочешь вернуться к этому состоянию.
Вместо ответа голова Дубровского стала обрастать шерстью и увеличиваться в размерах. Через мгновение за столом сидел человек с медвежьей головой и недовольно смотрел на Наташу.
– Видишь?
