худеть?
– Для жизни ты нормальная, но для балета крепковата. Теперь придется во всем отказывать себе. В балете так. Диеты, полуголодное существование… Может быть, не пойдешь ты туда? Зачем тебе все это?
– Нет! Нет! Я хочу! Меня взяли, и я похудею! Я похудею!
– Ну и хорошо. Я сама, если честно, рада, что ты поступила. Балет – это так красиво! Помнишь, мы с тобой ходили на «Жизель»?
– Конечно, помню! И «Лебединое озеро» тоже помню.
– «Лебединое озеро»? Ты же совсем маленькая была. Тебе лет пять было.
– Ну и что! Я как раз тогда и захотела стать балериной.
– Я помню, как ты после того балета на носочках по квартире ходила.
– Вот-вот!
– А куда Машка с мамой делись? Что-то их не видно.
– Не знаю… – я посмотрела по сторонам, оглянулась назад. Машки и ее мамы нигде не было. – Может быть, они пошли по своим делам?
– Может…
Мы шли по одной из центральных улиц города. Здесь было много старинных зданий, и мне нравилось смотреть на мощных каменных атлантов, державших крыши зданий, нравилось разглядывать львов на фронтонах. Магазинчики, бутики, уютные кафе и рестораны… Мы шли по весеннему, солнечному городу, деревья шелестели нежной, еще клейкой листвой, повсюду свистели птицы, и нам было радостно. Я поступила в колледж искусств на хореографическое отделение! Красота! Жаль, конечно, Машку, но что ж поделаешь? Разве могло быть иначе? Сразу было понятно, что она совсем не балетный человек. Но я! Я буду там учиться! Балет – это сказка! Это воздушный мир из фей и красивых нимф, и я теперь буду причастна к этому волшебно-прекрасному миру! Ура!!!
Ночью я проснулась от того, что в комнате горел свет, а мама рылась в столе с документами.
– Паспорт пропал! – сообщила она мне, увидев, что я, щурясь сонными глазами, смотрю на нее. – Его нигде нет! Я все перерыла! Где он? Куда делся? Я делала с него ксерокопию, а потом что? Куда он делся потом?
В одной ночной рубашке, лохматая, мама была чрезвычайно взбудоражена. Но мне было не до паспорта. Я хотела спать, и потому сунув голову под подушку и натянув сверху еще и одеяло, снова забылась сном…
Проснулась я уже утром. В окно весело светило солнце, в комнате благодатно пахло ладаном. Я сдернула с себя одеяло, потянулась, не сразу заметив стоящую у икон маму. Она усердно молилась, вперив полный мольбы взгляд на икону святой праведной Матроны. Раньше мама и меня заставляла молиться по утрам и вечерам, а еще и перед едой, и после еды. Но потом она заявила, что когда молится на пару со мной, то не чувствует благодати, не чувствует общения с Богом, и стала молиться без меня. Мне же от этого было только лучше. Я и сама не хотела выслушивать длинные молитвы и как-то вникать в них.
– Сейчас пойдем в полицию заявление писать о потери паспорта, – закончив молиться, мама присела на кресло. – Давай завтракай, и пойдем, а то боюсь, что кто-нибудь специально украл мой паспорт, чтобы кредитов набрать.
