торжество началось с того, что их привезли в школу в центре города, ученики которой, от мала до велика, занимались розысками безымянных могил и установлением имен погибших. В школе за несколько лет поисков собрался богатый материал, и сам собой возник музей воинской славы.
Накануне, прочитав «план мероприятий» и увидев там первым пунктом посещение школьного музея, Ирина пришла в отчаяние: «Господи, что же это за мука. Эта фальшь, бессмыслица… Зачем все эти торжественные линейки? Клятвы? Горны?»
Школа оказалась большим светлым зданием, залитым в момент их появления неожиданно ярким солнечным светом. Чудеса, да и только! Минуту назад буквально продирались сквозь мглу – и, вот, пожалуйста, сияние!
Стены музея были увешаны картами боев, схемами боевых действий различных родов войск, списками найденных и воевавших в этих местах и… Стоп! Да это ж они – ветераны – молодые, белозубые, с полным комплектом рук и ног! А это их друзья – те, кто оставил эту неприютную землю по причинам, от них не зависящим.
Ирина невольно отступила назад. Ветераны, как-то вдруг подтянувшись и став плечом к плечу, молча смотрели на фотографии и читали списки, а по их лицам текли слезы. Стояла полная тишина. Учителя и школьники молчали, опустив головы. Завуч и директриса, не ожидавшие ничего подобного, не знали, как дальше дирижировать многократно отрепетированным спектаклем.
Болело сердце, слезы откровенно заливали габардиновый иконостас, голос сел, но он твердо сказал: «Спасибо! От всего сердца спасибо… за нас… и за них… они не зря погибли».
Их пытались напоить чаем в директорском кабинете, им хотели рассказать историю школы и музея. Посидев из вежливости за прелестно накрытым столом и ни к чему не притронувшись, они с отсутствующим видом дали провести себя по школе и вывести к спасительному вездеходу. Там они наконец смогли отдаться своим чувствам.
Для Ирины это было первое серьезное прикосновение к войне в этой, как предполагалось, праздничной поездке. Ее генерал сидел с каменным лицом, сквозь которое она увидела внезапно его – того, что был на школьной фотографии. Образ неудержимо двоился. Вот – он ветеран в своей неказистой куртке с дурацкой вязаной шапочкой на голове, почти не покрытой волосами, брюзгливо выговаривающий ей: «Почему вы всем готовы помочь, а на меня ноль внимания?» – И вот, он тут же рядом – молодой, темноволосый, в гимнастерке – насмешливо улыбается, будто знает наперед, что от него никому не уйти.
Вездеход, делая замысловатые петли, забирается под самое небо. Оно опять налилось свинцом и почти навалилось на задранную вверх кабину. Кажется, еще один поворот колеса этой многоножки, и весь комплект ветеранов с примкнувшей к ним лжесупругой, крутясь и переворачиваясь, полетит вниз – к сереющему далеко внизу морскому заливу. Их везут в самую потаенную воинскую часть – в центр ракетного управления. Ветераны оживают. В их вездеходе собрались те, кто защищал северное небо – войска ПВО.
Странная
