практически моментально, но сейчас затея начинает выглядеть просто глупо. На что я вообще надеялся? С чего решил, что всё это мне по плечу? Тело неприятно застонало, напоминая, что события минувшего дня ему не очень-то понравились. У настроения флэш рояль, чтобы добить меня, а я все жду и надеюсь, что хоть кто-то здесь сможет мне помочь.
С последнего посетителя, который со мной заговорил, прошло уже несколько часов. Я даже не знаю сколько, часов то нигде нет. Ненавижу ожидание. Никогда никуда не опаздывал, чтобы не доставлять другим дискомфорт, который испытываю сейчас. Особенно это нервирует сейчас, когда каждая минута на щету. Нужно торопиться, а я бесцельно просиживаю штаны в ожидании кого-то. Вот и думай потом, как работают наши правоохранительные органы.
Краем уха я уловил некоторое шевеление за дверью, а спустя мгновение ручка опустилась и в кабинет вошли четверо. Они медленно обогнули длинный стол, за который я так и не решился сесть, чтобы не выглядеть виноватым. Вошедшие медленно опустились в кресла напротив и вперили в меня острые, как бритва, взгляды.
Самый старый из них – дядька лет шестидесяти. Представительный мужик в костюмчике, пошитом явно под заказ, высокий, плечистый, крепкий. В нем чувствуется немолодая, но звериная мощь. В молодости он явно был красив и пользовался успехом у сверстниц. Трое остальных одеты по форме и ничем друг от друга не отличаются, за исключением цвета этой самой формы. Все такие же немолодые, статные, и, судя по погонам, занимают высокие посты. Тот, что в костюме, достал из кармана блокнот, ручку и проговорил сильным, уверенным, даже командным голосом:
– Господин Августов, позвольте представиться. Генерал-лейтенант ФСБ Петренков Алексей Юрьевич, – он повёл рукой в сторону своих спутников и продолжил. – Рядом со мной генерал-полковник Зотов Михаил Михайлович, командующий Северо-Западным округом Министерства обороны, генерал-майор Субботин Павел Андреевич из первого отдела Министерства юстиции и генерал-лейтенант Столыга Анатолий Владимирович, начальник ГУ МВД по Санкт-Петербургу.
Трое других мужчин промолчали, а Алексей Юрьевич продолжил:
– Мы находимся здесь по особому поручению своих ведомств. Хотя лично мне непонятно, каким образом вы умудрились привлечь столько внимания к свое персоне. Но я отвлекся. С этим мы потом разберёмся, сейчас нам всем не до того. В свете событий последних суток нам поручено установить некоторые детали следствия, – он остановился, может обдумывая что сказать, может подчеркивая важность момента, затем продолжил. – Судя по всему вы являетесь непосредственным участником этих самых событий, хоть в это и верится с трудом. Не поймите меня неправильно, но, как мне кажется, вы слишком молоды, чтобы это было правдой.
Он посмотрел на меня тяжёлым взглядом, будто детектором лжи проверяя, соврал ли я. Я прямо посмотрел ему в ответ, показывая, что скрывать мне нечего. И хотя это не совсем так, думаю, что у меня получилось.
– Расскажите все по порядку, не упуская ни единой детали, – продолжил Алексей Юрьевич, – нам важно знать все.
Я начал прокручивать в голове всё, что со мной приключилось, открыл рот, чтобы начать, но в последний момент мелькнула мысль, что для начала нужно высказать свое негодование. Что я, просто так просидел здесь полдня?
– Теперь вы хотите меня выслушать?! – в сердцах выпалил я. – Ну наконец-то, мне сейчас невообразимо полегчало! Вы хоть представляете, как это унизительно, когда ты обращаешься за помощью, а к тебе относятся как к преступнику, да ещё и не воспринимают всерьёз. Наряд, который меня забрал, вообще не пытался меня выслушать. Парни едва старше меня, и на уме у них точно не охрана правопорядка. Ржут как кони да смотрят, с кого бы денег стрясти. Про оперов в отделе вообще говорить не хочется. Цензурных слов на них нет. Послушали, посмеялись и отправили на медосвидетельствование, будто я наркоман какой-то. А потом ещё и в обезьяннике закрыли. А теперь, когда вам всё-таки стало интересно, я битый час торчу здесь, жду вас, хотя дело очень срочное. Мне даже воды не предложили за весь день! Спасибо хоть не в наручниках сижу!
– Это я сейчас тебе быстро организую!
Полицейский, который генерал-майор или как его там, подскочил с весьма несвойственной для генерала резвостью и уставился на меня наливающимися кровью глазами. Фсбшник вытянул руку вперед в успокаивающем жесте и сказал:
– Остынь, Толя. Видишь же, парень совсем молодой, строптивый. Остроты на языке в таком возрасте всегда полно. Тем более, если то, что он сейчас сказал, – правда, то ему есть на что злиться. Присядь обратно.
Полицейский еще раз посмотрел на меня злым взглядом, но все же взял себя в руки и уселся обратно. Я же поймал себя на мысли, что мне нравится этот Петренков. Несмотря на свое положение и, определённо, большую власть и влияние, он остался человеком из народа, который не опускается до надменности и бахвальства. Человеком чести, если говорить проще. Алексей Юрьевич дождался,
