и не смогли его найти, хотя были в районе порта несколько раз. Возможно, в те праздничные дни его не устраивали.
Но вяленую гринду и ее сало я попробовал. Человек, который угощал меня ими, сначала долго раздумывал, стоит ли мне его давать, потому что не знал, как я, чужеземец, к этому отнесусь.
Алексеево в июле 2018 года
Сначала Булат заболел, и мы не поехали.
Потом мы поехали и даже выбрались по Новорязанскому шоссе за кольцевую дорогу, но «Нива», которую Булат недавно купил и на которую не мог нарадоваться, взяла и остановилась прямо на шоссе. Мы откатили машину на обочину. Булат открыл капот, поразмышлял и пошел в магазин запчастей – «Нива», по счастью, заглохла недалеко от него; там же был и шиномонтаж. Он купил там нужную деталь, заменил на нее неисправную, но машина не завелась. Мы снова пошли в магазин и вернулись оттуда с парнем по имени Саша. Саша был одет в выглаженные брюки и светлую рубашку. Он закатал ее рукава и долго возился с внутренним машинным устройством, а когда наконец вынырнул, сказал, что надо менять генератор. И еще сказал, что впервые за четыре месяца оделся во все чистое, потому что собрался ехать в банк, – посетовал, что вот как бывает, надо же. На его машине они с Булатом поехали в какой-то другой магазин, потому что в этом генераторов для «Нивы» не было. Когда они вернулись, Саша заменил генератор, Булат его поблагодарил, но он сказал: «Нет, я пока все не проверю, не уйду. Вам ехать, а я не хочу потом десять раз переворачиваться». Удостоверился, что все в порядке, сказал: «Все, консервируй!» – и Булат закрыл капот. Он дал Саше в полтора раза больше, чем тот попросил. Мы развернулись и поехали обратно в Москву.
И наконец едем снова: проехали кольцевую, проехали даже знакомый шиномонтаж, и началась настоящая дорога. Проехали знакомый Егорьевск, и вспомнили с Сергеем Валентиновичем, как снимали рядом главного технолога шоколадной фабрики. Проехали через Середниково, где когда-то снимали черно-белых коров, дающих органическое молоко; вспомнили, как мы заняли позицию напротив коровника, из которого после дневной дойки должны были пойти на пастбище Иволга, Кудрявка, Хозяйка, Ромашка, Фекла, Горлинка, Дыня и другие животные – у всех были имена; Сергей Валентинович снимал на долгой выдержке, и ему нужно было, чтобы коровы замерли на несколько секунд; когда стадо вышло на дорогу, то он поднял руку и сказал: «Держим, держим!» – и коровы застыли.
Булат рассказывал, что мы увидим у Димы: тот разводит мангалиц и яков, и вообще у него все, что называется, органическое и биодинамическое. Мы углубились из Гуслиц в дальнейшую Мещеру, проехали мимо больших лесных озер, затем сквозь Туму – и через пару десятков километров свернули налево, в Алексеево. Грунтовая дорога миновала разрушенные коровники и вывела в село. Димина ферма стояла за ним, окруженная березовым лесом. Это были несколько деревянных
