мы вернулись в «Касимовский дворик», на столе уже стояли бокалы с пивом; Марье принесли его с трубочкой из-за женского пола. У карбонары, сказал Сергей Валентинович, какой-то странный привкус. Я попробовал и сказал, что, наверное, это жидкий дым в беконе. Булат попробовал и сказал, что это просто «Кнорр». Наши с Булатом щучьи котлеты были сухи. Вокруг и между нами стояла абсолютная тишина небольшого города, завершившего свои дневные дела и отдыхающего перед ночью. «Как же люди живут в этом городе? – спросила Марья. – Что тут делать? Здесь же скучно, здесь ничего не происходит». «Так вечер, – сказал я. – Да и почему тут обязательно должно что-то происходить? Тут вот такая спокойная жизнь».
У «Нивы» мы встретили ту самую женщину, которая сказала нам, где находится мечеть. «Я же вам дорогу подсказала, – сказала она Марье. – Что же вы мне денег не заплатили?» Пузатый и неровный белый минарет походил на не самый длинный, но крепкий и настойчивый фаллос, торчащий как будто бы из-под большого, хорошо и вдоволь пожившего живота. От мечети земля спускалась к Оке и почти сразу превращалась в пустырь; он переходил в жилую улицу, она переходила в откос, откос переходил в реку, а река – в луговое, а потом лесное заречье под широким небом. Тут, на этом пустыре под мечетью, город как будто одновременно сосуществовал в разных своих возрастах: и в том, когда он был Городцом Мещерским, и в ханские времена, и в восемнадцатом веке, и в двадцать первом – и в том еще первоначальном виде, когда он даже не был городом. А когда мы уезжали, город точно так же незаметно перешел в лес – без обычных для многих городов промзон или череды шиномонтажных мастерских и гаражей. Касимов просто перешел в лес, на месте которого сам когда-то возник и который до сих пор хранит в себе, который до сих пор прорастает через город. Лес начался сразу, потому что просто не прекращался.
И только потом я узнал о касимовской криминальной войне, о том, как стреляли золотом из рогаток через забор завода цветных металлов, как проносили под бушлатами килограммы слитков, как топили ненужное серебро в Оке, сколько было убито тогда человек и какие бывают в Касимове дяди Сережи.
Гусь-Железный
в июле 2018 года
Когда проезжаешь Гусь-Железный по направлению к Касимову, то он, за деревенскими совсем домами в садах и огородах, выглядит тоже внушительно и нездешне, но как игрушка – вроде резной шкатулки. Когда же едешь от Касимова, он встает во всем своем замысле: как конец пути, как цель, хотя дорога потом и сворачивает влево. Шоссе идет через лес, и он сразу, даже издалека, когда вдруг появляется в конце этой широкой гладкой просеки, встает большим, а потом вырастает еще больше и больше – безусловная, беспрекословная доминанта под драматичными вечерними облаками.
Он выглядит центром чего-то значительного себе под стать – но вокруг собора оказывается мещерская тихая пустота. Розовый
